Я поднимаю голову, превозмогая боль, и вижу: сквозь дым и пламя, в кровавом свете пожара, над лесом кружат тени. Огромные, величественные, невозможные.
Драконы!
Зелье не убило мою сущность.
Оно позвало других. И теперь, когда лес горит, когда Эстер мертва внутри, когда люди с факелами уже ломятся в ворота… Я больше не знаю, кто я.
Человек? Дракон? Или что-то новое — то, что родилось сегодня в этом огне?
Но одно я знаю точно: если для того, чтобы вернуть ее душу, мне придется сжечь весь мир дотла…
Я сделаю это без колебаний.
Глава 23
Драконы дают отпор
Каэл Вейн
Кровь пульсирует в висках, горячая и живая. Я чувствую каждую клетку своего тела, каждую чешуйку, каждый нерв — только теперь по-другому, иначе. Зелье бурлит в жилах, но боль постепенно стихает: она больше не разрывает меня изнутри, а… направляет. Впервые за сто лет дракон во мне не борется со мной, а помогает.
Я слышу его мысли, чувствую желания — и он хочет защитить Эстер и наше родовое гнездо не меньше, чем я.
Вытягиваю руки перед собой и наблюдаю, как кожа покрывается переливающейся сине-золотой чешуей. Она расползается по телу, как вода, — плавно, красиво. Чёрт возьми, это прекрасно! Никаких искажённых суставов, никаких бесконтрольных мутаций — только осознанное превращение. И я могу остановиться в любой момент, теперь точно уверен. Зверь мне подчиняется!
Драконы снаружи зависли над землей, ожидая чего-то. Должно быть, они ждут нас.
— Каэл… — Эстер стоит в двух шагах, её бледные пальцы сжимают подол платья. В её глазах всё та же пустота, но теперь, когда я вижу мир через призму драконьего зрения, замечаю тонкую ниточку — что-то, что ещё держит её здесь и связывает нас обоих.
Наклоняю голову к полу, чувствуя, как тяжелеют плечи под весом растущих крыльев. Пожалуй, лучше обращаться на улице, пока от дома еще что-то осталось.
Выхожу на крыльцо, и Эстер идет следом, с легким любопытством рассматривая небо, заполненное драконами самых разных расцветок: от молочно-белого до глубокого черного, почти угольного.
— Садись, — подставляю ей крыло, чтобы она могла взобраться на спину. Мой голос звучит странно, в нём теперь сочетаются два тембра — человеческий и драконий. — И держись покрепче!
Эстер колеблется всего секунду. Потом подходит ближе, и её холодные пальцы скользят по моей чешуе. Впервые за эти часы я вижу в её движениях не автоматизм, а осторожность. Как будто где-то глубоко внутри нее спит настоящая, живая душа.
Оплетаю тонкий девичий стан хвостом и усаживаю между лопаток, туда, где чешуя образует естественное углубление.
— Не упади, — рычу, чувствуя, как её руки обхватывают основание моей шеи. Все еще холодные, немного безжизненные и апатичные. Но хотя бы держатся.
Первые взмахи крыльев даются тяжело — я никогда не делал этого сознательно. Пол под нами уходит вниз, Эстер вскрикивает (боги, хоть какая-то эмоция!), и вот мы уже возвышаемся над замком и дымом.
Лес пылает.
С высоты видно всё — как огненные языки слизывают вековые деревья, как люди в панике мечутся у границы. Их факелы кажутся такими жалкими по сравнению с моим внутренним пламенем. Ярость клокочет в груди, требуя выхода.
— Держись, — предупреждаю и пикирую вниз.
За мной в движение приходят остальные драконы. Нас много. Очень. Пятьдесят? Сто? Огромный цветной вихрь из опасных клыкастых существ вызывает панику среди людей.
Ветер свистит в ушах. Впервые получаю удовольствие от полета, крылья отлично держат не только меня, но и мою наездницу. Эстер плотнее прижимается к спине, и на миг мне кажется, что её пальцы сжимаются чуть сильнее. Держись, малышка! Мы справимся со всем вместе!
Приземляемся у границы леса с такой силой, что земля содрогается. Люди падают на колени. Кто-то крестится, кто-то застывает с открытым ртом.
— Драконы… — шепчет седовласый старик, и в его глазах читается благоговейный ужас.
Но де Круаль выходит вперёд, его лоснящееся жиром лицо искажено ненавистью.
— Он ведьмак! — кричит, размахивая мечом и указывая на меня. — Убейте его! Убейте всех!
Драконье пламя копится в моей глотке. Оно просится наружу, жаждет испепелить этого человека, стереть с лица земли… Чтобы даже горстки пепла не осталось от этого отвратительного создания.
Но потом вспоминаю об Эстер. Если бы она сейчас могла что-то чувствовать, чтобы сказала? Как поступила?
Эти мысли помогают справиться с разрушительной злостью и ярость. Я выдыхаю огонь, но он вырывается не на людей, а перед ними — огненная стена поднимается к небу, высотой в три человеческих роста. Драконы образуют полукруг за моей спиной, давая понять — здесь никто не пройдет. Люди отползают назад, а де Круаль остаётся стоять перед стеной пламени, один, с мечом в дрожащей руке. Кажется, он совершенно обезумел!