- Я на работе! - отрезала я, оставаясь сидеть на стуле с чашкой кофе.
- Я вижу, как вы работаете! - холодно парировал он.
- Уже бегу, - подскочила со стула и быстро пошла к двери, мы не гордые сейчас, мы быстрые.
- Нет необходимости, вы едите со мной.
Все, терпение кончилось. Я остановилась напротив него, да что же они все такие высокие? Особенности нации, что ли? Дядя Степа - великан! Стало обидно за полковника, пришел тут, какой то, распоряжается его подчиненными, без спроса.
- А вы вообще кто такой чтобы мне указывать, у меня есть непосредственный начальник, который отдает мне приказы. - Уверенно заявила я.
- На сегодняшний день я ваш непосредственный начальник, а если откажитесь то начальника не будет ни какого, дома будете сидеть - грубо сказал он и добавил с язвительной улыбкой, наклонившись так, чтобы расслышала только я.
- Может готовить, наконец, научишься!
Я побледнела, откуда? Как он узнал? Готовить я не умела, ну кроме походной каши, про бывшую Элеонор и говорить не чего. Книги не помогали, рецептами делу не поможешь. Все время, что жила одна, я пыталась научиться готовить, два раза чуть квартиру не сожгла. Но откуда узнал он? Я машинально посмотрела на свои руки, ожоги зажили, улик нет. Значит, за мной следят. Кто? Зачем? Таак! кажется у меня паранойя! Или он супер догадливый, мол, такая даже и готовить то не умеет!
Моя реакция его позабавила и он представился.
- Начальник следственного отдела специального назначения, полковник Старцев, Роман Игнатьевич Старцев. - Будничным тоном произнес он.
- А прозвучало как Бонд, Джеймс Бонд, - пошутила я.
Старцев моей шутки не оценил, скрипнул зубами и процедил, опять наклоняясь ко мне.
- Лейтенант Волкова у вас ровно пять минут на сборы, - и, повернув голову к Васютину прорычал, - Есть возражения полковник?
- Возражений нет, но необходимо прояснить один вопрос, - хмуро ответил Виктор Петрович, и спокойно добавил мне, - Эля иди, собирайся, дела не передавай, ты ненадолго.
Это прозвучало так уверено, что я радостно улыбнулась начальнику, первый раз он назвал меня по имени, а не лейтенант Волкова. Видимо ситуация его тоже не радовала раз он четко дал понять что просто так меня не отдаст. Я вышла из кабинета счастливая, у меня появился человек, которому не все равно, что со мной будет. Родителям Элеонор на дочь было плевать, папаша делал деньги, маман эти деньги тратила, вот ведь симбиоз, мать их. За три месяца, что я жила одна мне ни кто не позвонил, кроме Милы и та с какими- то просьбами, а не просто узнать как дела. С коллегами дружеских отношений не сложилось, женщины завидовали внешности, мужчины успешности. Виктор Петрович единственный с кем я общалась, более ли менее, он часто интересовался моим мнением относительно работы или просто жизни, и надо сказать собеседником он был отличным со здоровым чувством юмора, во мне же его привлекало умение слушать и не болтать лишнего в коллективе. Быстро зайдя в кабинет села за стол и задумалась, дел практически не было, а те, что были, требовали подготовки документации к отправке в прокуратуру, это было скучно может спец. отдел предложит что-то интересное. В предвкушении, хоть какого - то разнообразия я быстренько побросала вещи в сумку, документы убрала в стол. Окинув пустой кабинет, коллеги были на обеде, встала из-за стола и пошла на выход.
Август радовал теплой и сухой погодой, поэтому выйдя из отделения я остановилась в ступоре. На улице лил дождь, которого так ждали садоводы и огороды и который так ненавидели горожане. Неженкой я не была, и дождь любила, но только когда была к нему готова. Тонкая голубая рубашка, синяя узкая юбка до колен без разрезов и балетки подходящей одеждой не являлась. Но идти как то было нужно, благо что машина полковника стояла в нескольких шагах. Но коварство погоды я ощутила как только моя нога сделала первый шаг, скользкие балетки скользнули и замахав руками как ветряная мельница, я съехала на попе вниз по ступенькам небольшого крыльца, и даже сосчитала их было ровно четыре. Шмяк! И я сижу в луже мокрая и грязная. Настроение и так не радостное, скатилось до отметки ниже плинтуса. Стало обидно, ни кто на помощь не спешил, хотя до машины было не больше двух метров. Больно надо, разозлилась я, резко поднявшись, с ужасом услышала, Хрясь! Моя любимая юбка разошлась с левого бока по шву до бедра. От обиды, чуть не зарыдала в голос, жалко было юбку. За покупками я ненавидела ходить, поэтому вещей было мало, а уж такая потеря как единственно нравившаяся вещь, это кошмар. Слезы застилали глаза, плевать было на все, молча залезла на заднее кожаное сиденье внедорожника, высокий порог с новым разрезом я даже не заметила. Мерзко вздрогнув, не сдержала разочарованного стона, когда ощутила что мокрая не только юбка, но и то, что под ней. Старцев сидел на заднем сиденье и что- то просматривал на большом экране телефона. На мой стон мужчина повернул голову в мою сторону и видимо собирался что-то сказать, так и застыл с открытым ртом. Придя в себя, решил все- таки прокомментировать увиденное.