- Отлично помню. Но я не развлекаю мой персонал подобными историями. Открыв дверь, Рорк шагнул назад, пропуская Мика.
- Все время забываю, что ты стал законопослушным гражданином... Матерь Божья!
Мик застыл на пороге. Хотя он уже видел достаточно, чтобы понять, что слухи о достижениях Рорка не преувеличены, но оказался не подготовленным к роскоши его служебных апартаментов.
Вид из трехстворчатого окна был не менее величественным, чем шедевры искусства, заполнявшие огромное помещение. Мик разбирался в электронике и понимал, что одно лишь оборудование стоит целое состояние. И все это великолепие, от безумно дорогой антикварной мебели до первоклассных информационных и коммуникационных центров, принадлежало его другу детства, с которым он когда-то бегал по зловонным дублинским переулкам!
- Что будешь пить? Кофе?
Мик перевел дух.
- Кофе? Черта с два!
- Я выпью кофе, так как должен работать, а тебе налью стаканчик ирландского. - Подойдя к полированному шкафу, Рорк открыл его, продемонстрировав Мику полный бар, налил ему виски, а себе кофе из термоса.
- За воровство! - Мик поднял стакан. - Хоть оно и не кормит тебя сейчас, но именно оно привело тебя сюда.
- Что верно, то верно. Чем ты сегодня занимался?
- Тем и этим. Посмотрел немного город... - Просунув голову в малозаметную дверь в задней стене, Мик присвистнул при виде исполинской ванной. - Тут не хватает только обнаженной женщины. Едва ли ты закажешь ее для старого друга?
- Никогда не занимался секс-бизнесом. - Рорк сидел, потягивая кофе. Даже у меня есть свой кодекс.
- Еще бы! Тебе ведь не приходилось время от времени покупать подругу на ночь, как нам, смертным.
Отойдя от ванной, Мик устроился в кресле напротив Рорка. Теперь он полностью осознал, что их разделяли не только годы и мили. Человек, обладавший тем, чем обладал Рорк, не имел ничего общего с мальчишкой, промышлявшим вместе с Миком мелкими кражами.
- Не возражаешь, что я заглянул без приглашения?
- Нет.
- А это ведь все равно, что увидеть у себя на пороге бедного родственника. Чувствуешь досаду и смущение и стараешься куда-нибудь ускользнуть при первой возможности.
Рорку послышались нотки горечи в голосе приятеля.
- У меня нет родственников, Мик, ни бедных, ни богатых. Я рад вновь обрести старого друга.
- Вот и отлично, - кивнул Мик. - Прости, что нехорошо о тебе подумал. Просто я ошеломлен тем, что здесь увидел, и, честно говоря, завидую тебе.
- Мне повезло - вот и все. Если тебе в самом деле нужна экскурсия, могу организовать ее, пока буду на встрече, а потом подвезти тебя домой.
- Я бы не возражал, но, судя по твоему виду, тебе сейчас лучше выпить пару кружек в пабе. У тебя неприятности?
- Я потерял друга. Его сегодня убили.
- Сочувствую. Это город насилия. Впрочем, и весь остальной мир не лучше. Почему бы тебе не отменить встречу и не сходить со мной в паб?
- Не могу. Но спасибо за предложение.
Чувствуя, что сейчас не время для воспоминаний, Мик осушил стакан.
- Тогда, если ты не против, я отправлюсь на экскурсию. А потом займусь своими делами, которыми до сих пор пренебрегал. Постараюсь решить их сегодня вечером, если ты не претив.
- А мне какая разница? - удивился Рорк.
- Такая, что я, возможно, не вернусь в твой дом допоздна и возникнут проблемы с системой охраны.
- Соммерсет об этом позаботится.
- Этот тип просто чудо! - Мик поднялся. - По дороге зайду в собор Святого Патрика и поставлю свечку за твоего друга.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Ева сидела в конференц-зале, наблюдая за гибелью Джона Тэлбота. Снова и снова она всматривалась и вслушивалась во все детали.
Привлекательный молодой человек сидел за письменным столом, читая текст на экране и быстро делая исправления на маленьком персональном компьютере. Из динамиков аудиосистемы громко звучала классическая музыка. Вряд ли он мог услышать, как убийца входит в кабинет.
Тем не менее, Тэлбот явно что-то почувствовал. Его тело инстинктивно напряглось, голова резко повернулась, глаза расширились - в них появился страх.
Зато глаза Йоста были мертвыми, как у куклы, а движения - точными, как у робота, когда он поставил кейс.
"Кто вы, черт возьми? Что вам нужно?"
"Коленный рефлекс, - думала Ева, слыша сердитый вопрос Тэлбота. - Люди часто спрашивают имя пришедшего к ним с дурными намерениями и пытаются выяснить, зачем он явился. Хотя первое едва ли имеет значение, а второе слишком очевидно".
Йост не удостоил его ответом. Он просто двинулся вперед весьма грациозной для человека столь массивного сложения походкой. "Как будто он брал уроки танцев", - подумала Ева.
Тэлбот вышел из-за стола, явно намереваясь не бежать, а сопротивляться. Ева увидела, как мертвые глаза Йоста на мгновение хищно блеснули. Он позволил Тэлботу ударить первым и разбить ему губу, прежде чем броситься на него.
Драка происходила под музыку и продолжалась недолго: Йост был достаточно опытен и играл со своей жертвой ровно столько времени, сколько мог себе позволить. Он дал возможность Тэлботу сбить его с ног, опрокинув стол, и почувствовать надежду на победу. Лишь после этого Йост выхватил пневматический шприц и молниеносным движением прижал округлый кончик к подмышке своего противника.
Глаза Тэлбота закатились, но он все еще пытался сопротивляться. Однако наркотик туманил его зрение и мозг, замедлял рефлексы, покуда он не рухнул на пол, потеряв сознание.
Йост начал избивать его медленно и методично, не расходуя понапрасну энергию. Его губы слегка шевелились - когда музыку счистят с диска, можно будет услышать, что он надевал.
Покончив с лицом, Йост перешел к ребрам. Послышался зловещий хруст.
- Он даже не запыхался, - пробормотала Ева, - хотя здорово возбужден. Видно, что наслаждается своей работой.
Оставив изувеченного и окровавленного Тэлбота лежать на полу, Йост подошел к бару и налил себе минеральной воды. Потом посмотрел на часы и сел со стаканом в руке. Допив воду, он снова взглянул на часы, поднялся, подошел к своему кейсу, достал оттуда серебряную проволоку и проверил ее крепость, дернув за концы обеими руками. Убедившись, что все в порядке, Йост улыбнулся, и Ева поняла, почему его улыбка вызвала дрожь у продавца в ювелирном магазине. Потом он накинул проволоку на собственную шею и завязал узел, чтобы в нужный момент его можно было затянуть.