<tab>— И кто пойдёт?
<tab>— Вы! Меня он видел.
<tab>— И меня тоже.
<tab>— Когда?
<tab>— Где-то неделю назад, уже и не помню когда. Я прогуливался, было часов одиннадцать вечера. Случайно оказался в вашем дворе… И он ходил в магазин, попросил меня прикурить.
<tab>— Разглядел вас хорошо?
<tab>— Мне кажется, что он за этим и подходил, чтобы посмотреть, что я за фрукт.
<tab>— Восприятие легко обмануть. Нужно добавить какой-то неожиданный элемент. Вы были в шапке?
<tab>— Нет, было тепло.
<tab>— Тогда проще некуда! Пострижём и обесцветим вас! Чтоб аж блонд! И брови тоже! Куртку поярче… Или шарф! А что вы ходите с голой шеей?
<tab>Я вдруг понял, что зарделся.
<tab>— Покрасить волосы? Это как-то…
<tab>— Это как-то комплексами попахивает! Ну, всё! Мне пора! Куплю пару груш — и домой! Подумайте над моим предложением! — она подала мне для рукопожатия узкую ладонь. Рука холодная, но твёрдая. Я разглядел, что Марек очень похож на мать: тот же маленький узкий носик, пухлая верхняя губа, дымчатые глаза, широкий лоб. Только Божена выкрашена какими-то прядями светлыми и тёмными, фонтанирует оптимизмом причёски. Ведь в её жизни оптимизма маловато: воспитывает аутиста, содержит неплохую квартиру, владеет маленьким бизнесом, выглядит хорошо, не стонет… и всё одна.
<center>***</center>
<tab>Два дня пил на ночь «Андрюхины таблетки»: не мог уснуть. Перечитывал сочинения Марека. Причём не анализ чеховских произведений меня волновал, а та часть, которая с Евой, которая не для оценки. Звонил Андрюхе, говорил ни о чём. Он под конец разговора таки спросил:
<tab>— Как там твой аутист?
<tab>— Нормально…
<tab>— Хм… Кого ты хочешь обмануть?..
<tab>Таблетки помогали мало. Сон получался какой-то душный, я — подобно Еве — часто хватался за шею, одеяло мешало дышать, а от соседей слышались звуки Танго Кумпарсита с его ложной бравадой и лабиринтами страсти. Это танго всё портило! Разъедало всю мощь седативных Андрюхиных средств. Мне чудилось, что не Ева, а я повис на плечах этого быка, что ноги мои не желают меня слушаться, что бумажные лисицы рассыпаются под пальцами в прах, а обладатель медали по робототехнике орёт мне в ухо: «Ты мне всю жизнь испортил, уро-о-од!» Стоп. Это у соседей так орут…
<tab>Даже безнадёжная куча тетрадок с сочинениями по депрессивному «Человеку из Сан-Франциско» Бунина не уводила меня от бесконечных «Help» и «Я не Ева!». Иногда казалось, что я стал жертвой болезненного воображения мальчика с бумажными собачками. Я шёл и заваривал чай покрепче, ибо кофе закончился ещё на прошлой неделе, а зарплата будет только на следующей. И горечь мудрого напитка вправляла мозги на место, заставляя возвращаться к тетрадям и ставить эти «3/5» или «3/4», подписывая: «Невнимателен, там, на сайте, были гораздо интереснее сочинения»…
<tab>Звонила мама. Говорила, что в Москве осень унылая — бесконечные дожди. Жаловалась, что подружка-соседка уехала в Германию к родственникам. Говорила, что недели две-три назад приходили «мои ребята» из школы. Они принесли «мне» кусок чизкейка из кафешки, где отмечали день рождения Женьки Райнера… Я чуть не задохнулся от невыносимого кома в груди! Я даже не вспомнил, что в сентябре у Женьки день рождения! Под конец разговора мама добила меня, казалось бы, простой бытовой новостью: дома сломался холодильник…
<tab>Но что бы ни происходило в эти два дня, я ждал СМС от Марека. Но он молчал. Хорошо это или плохо? Увидел ли надпись на окне Тимофей? Возил ли он Еву на прогулку?.. Одни вопросы.
<tab>В понедельник — как штык в 12.00 у Юхновичей. Любопытство страшнее пунктуальности! Марек невозмутим и смотрит мимо. Хочется надавать ему по щекам и обнять покрепче. Бунинский «Человек из Сан-Франциско» ему не понравился.
<tab>
<tab><i>«Никакой отсылки к судьбе западной цивилизации, а тем более обличения её в суетности и легковесности я не увидел. Просто жестокий рассказ. Главный герой неприятен, но ведь он и не негодяй. Автор ни разу не назвал его по имени. Он типаж. Он стандарт. Он норма. Норма жизни, норма обывательства и никчёмности. Он — «футлярный человек». Но его футляр — дешёвый масскульт, бездарная проза, слишком скучная жизнь. Но разве это его вина? Никому не жалко, когда господин из Сан-Франциско умер. А ведь он «только начал жить» и сразу умер! Весёлый корабль в своём чреве нёс инородное мёртвое тельце этого господина, чтобы поскорее избавиться от него. А пассажиры не должны были думать о смерти, у них «пир во время чумы», не должны были знать, что смерть есть…
<tab>А она есть. К одним она приходит как непрошенная гостья, другие её ждут как избавления, третьи с ней сотрудничают. Ева не появляется в большой комнате уже два дня. Господин Напротив купил много бинтов, какие-то лекарства. Он внимательно их рассматривал, сидя на диване. Он очень много времени проводит в Интернете. Всего лишь раз он уезжал спасать холодильники. Человек, спасающий холод. Холод тождественен смерти. Холод — это его работа, а смерть — это его хобби. Его зовут Шатихин Тимофей Вилович. «Господин из Москвы». Там холодильников больше, много больше… Зачем же он уехал? Может, он, подобно Господину из Сан-Франциско, сел на «Атлантиду» в надеждах на новую жизнь?
<tab>Ему тридцать шесть лет. И он не был женат. Не был героем криминальных новостей или светской хроники. Не был замечен. Даже во всемирной паутине он упомянут только один раз. На одном многолюдном сайте его разыскивали однокурсники по медицинскому университету имени Мечникова. И слова «Тимка, куда ты пропал? Отзовись! Твоей белобрысой башки не было уже на трёх встречах! Куда ты уехал? Напиши Мякишу» висят на сайте уже два года.
<tab>Безусловно, «белобрысая башка», которую разыскивает Мякиш, — это не мастер холода из соседнего дома. Но возможно ли такое совпадение, учитывая редкость отчества? Вероятнее всего, наш «Господин из Москвы» — фантом той «белобрысой башки». И он, в отличие от «Господина из Сан-Франциско», не типичен, не скучен, не буржуазен. У него просто другая жизнь».</i>
========== Глава 5. «Исчезнувший» ==========
<tab>
<tab>
<tab>— Твоя мама достала выписку из единого реестра индивидуальных предпринимателей? И там записано это имя и то, что он зарегистрирован в Москве? Разве может быть такое? Его должны были перевести в челябинские перечни!
<tab>Вместо ответа Марек подошёл к окну, взял бинокль, а фотоаппарат передвинул на подоконнике. Я тоже оказался у окна, задел мальчишку плечом, тот недовольно отступил от меня и указательным пальцем стал что-то выводить на подоконнике. Опять цифры? Наверное, это его способ сконцентрироваться… Я прищурился, на окне с зелёными шторами всё ещё проступали бледные буквы: «Help». Значит, Тимофей не заметил. Мне это показалось странным, так как этот тип вроде бы был осторожен.
<tab>— Почему он не заметил надпись? — спросил я вслух, не рассчитывая на ответ. Марек опять передвинул фотоаппарат. Я тупой! Марек говорит мне посмотреть снимки! Я взял циклопический Canon и включил режим просмотра. Листал фотографии «назад». Несколько кадров окна, там всегда Тимофей. Вот он сидит на диване, на коленях ноутбук. Вот он говорит по телефону, а вот он несёт тарелку в закрытую комнату. Кормил Еву? Потом он стоит у окна и смотрит вниз. Ещё есть фотографии, на которых он переодевается, идёт по двору, возвращается с пакетом продуктов, опять сидит, уткнувшись в монитор ноута. Неожиданно картинка фотографий поменялась. То же окно, но вид явно не из этой комнаты. Фотографировали со двора. Это Марек выходил на улицу!