Сочинения 1819

По характеру Андре Шенье был враждебен всякому лицемерию и произволу; как он сам сказал[32], крайности демократии нравились ему не больше, чем феодальный произвол; разбойники с пиками — не больше, чем разбойники на красных каблуках[33], гнет патриотов — не больше, чем гнет Бастилии, а привилегии придворных дам — не больше, чем привилегии базарных торговок. Ему было бы стыдно выбирать между Кобленцем и якобинцами[34]. Он станет под угрозой для собственной жизни, которой его в конце концов лишили, предлагать свою помощь в деле защиты Людовика XVI. И хотя это великое несчастье казалось поэту священным, перо, которое он посвятил его жертве, начертало самые сильные слова из всех, когда-либо осуждавших сопротивление монархической власти[35] подлинной свободе народов.

Тем временем, события стремительно развивались: Шенье заслужил ненависть смутьянов; он прославлял Шарлотту Корде, клеймил Колло д’Эрбуа[36], нападал на Робеспьера[37]; процесс Людовика XVI пробудил жажду мести в его могущественных врагах. Исчерпав в газетах того времени все доводы рассудка, посредством которых благородные души пытались изменить формальный ход судебной процедуры, он предложил г-ну де Мальзербу[38] разделить возложенные на него обязанности по защите короля; когда же смертный приговор был вынесен, его самоотверженность словно удвоилась.

Известно, что король испрашивал у Собрания в письме, полном спокойствия и достоинства, права обжаловать у народа осудивший его приговор. Это письмо, подписанное в ночь с 17 на 18 января, принадлежит перу Андре Шенье[39]. Оно напечатано в этой книге по его подлинной рукописи, исправленной в нескольких местах по указаниям г-на де Мальзерба.

Столько неосторожных смелых поступков поставили жизнь Шенье под угрозу. Его уговорили покинуть Париж в начале 1793 г. Он отправился сначала в Руан, затем в Версаль, где Мари-Жозеф получил поддержку на выборах. Дружеское общение двух братьев в то время подтверждается многочисленными свидетельствами с обеих сторон. Мы публикуем письмо автора ”Генриха VIII”[40], в котором выражается очень давняя и самая нежная привязанность к брату. Именно ему посвятил он трагедию ”Брут и Кассий”[41]. Андре в свою очередь защищает его от оскорбительных нападок Бёрка[42]; он адресует Мари-Жозефу первую из своих од и всегда охотно вспоминает в своих произведениях о том, как они взаимно поддерживали друг друга в жизни[43].

В Версале Мари-Жозеф взял брата под защиту своего авторитета[44]; он сам нашел дом, ставший ему убежищем, и в этих стенах, в одиночестве, посреди печальных и мирных дней, наш поэт был бы сохранен для Франции, когда бы не в высшей степени прискорбное и совершенно неожиданное событие.

Андре узнает, что один из его друзей[45], г-н Пасторе[46], арестован в Пасси[47]. Он летит туда, хочет обратиться к семье со словами утешения. Проверявшие документы комиссары сочли подозрительными обнаруженных в доме Пасторе людей и отвели всех в тюрьму. Попытки отыскать следы постановления какого-либо комитета, узнать, от кого оно могло исходить, дабы умилостивить соответствующих лиц, оказались тщетными. Кто-то предложил значительную сумму, чтобы стать поручителем за отпущенного на свободу узника; но ни один представитель власти не решился вернуть ему ее, и так он был задержан без всякого приказа![48][49]

Между тем, враги анархической группировки разыскивались повсюду, аресты по приказу революционного трибунала погрузили Париж в траур. Единственной надеждой узников было забвение, которому они оказывались преданы благодаря их количеству. Те, кому удалось в то время ужасных испытаний вырваться из темниц, вспоминают, что именно на это спасительное средство — забвение — были направлены усилия их друзей. Надо было или заставить забыть о себе или погибнуть. Мари-Жозеф, подвергавшийся в ту пору нападкам с трибуны[50], ставший объектом особой ненависти Робеспьера, опасавшегося его принципов и завидовавшего его талантам, мог только ускорить казнь брата своим вмешательством; он избегал даже появляться в Конвенте. Он мог умереть вместе со своим братом, но спасти его был не в силах.

32

...как он сам сказал... — В статье “Размышления о духе партий” (см. наст. изд.).

33

...на красных каблуках...— Такую обувь носила высшая знать.

34

Ему было бы стыдно выбирать между Кобленцем и якобинцами... — Об этом Шенье пишет в своей последней статье “О Бриссо и его газете “Патриот”, опубликованной 27 июля 1792 г. в “Журналь де Пари”.

35

...самые сильные слова из всех, когда-либо осуждавших сопротивление монархической власти... — Латуш, возможно, имеет в виду высказывания Шенье, предшествовавшие судубному процессу над королем: например, резкое осуждение монархического произвола в оде “Игра в мяч” или следующий пассаж из статьи “Размышления о духе партий”: “... даже если бы поведение королей было безупречным, необходимость в установлении свободной и сильной конституции, которая обеспечила бы независимость судьбы наций от пороков или добродетелей одного человека, не стала бы меньшей”.

36

...клеймил Колло д’Эрбуа... — Жан-Мари Колло д’Эрбуа (1750—1796), провинциальный актер и комедиограф, стал во время революции членом Конвента и Комитета общественного спасения. Приветствовал массовое избиение узников в парижских тюрьмах в сентябре 1791 г., руководил жесточайшей расправой с участниками мятежа в Лионе осенью 1793 г., был одним из активных участников переворота 9 термидора. Умер на каторге. Колло д’Эрбуа провозгласил себя “усердным защитником” амнистированных в апреле 1792 г. швейцарских солдат (см. примеч. к ямбу 1) и стал одним из организаторов их торжественной встречи, против которой протестовал Шенье. 4 апреля на заседании якобинского общества Колло д’Эрбуа назвал Шенье “выхолощенным прозаиком” и грозил “обвинить Руше и А. Шенье перед трибуналом как трусливых клеветников” (Prose. Р. 375). Шенье отвечал ему 10 апреля в статье, где, в частности, говорилось: “...тот, кто подписывается Колло д’Эрбуа, выражает свое недовольство с наибольшим бешенством и желчностью, и лучше всех доказал, что не напрасно оскорбления обычно называются глупостями (...) он угрожает мне обвинить меня перед трибуналом как трусливого клеветника (...) посмотрим, сочтут ли меня трусом за то, что я один, без поддержки, разоблачил и показал всей Франции горсть бесстыдных паяцев, захватывающих всю страну во имя свободы и осмеливающихся называть свои наглые капризы и тиранические прихоти красивым словом “требование народа” (Prose. Р. 154—155). Шенье высмеял Колло д’Эрбуа в “Гимне на торжественное вступление швейцарцев...” (см. наст, изд.) и в ямбах “Кто, Пантеон, отверз твои святые двери...” (при жизни поэта не публиковалось; см. наст. изд.).

37

...нападал на Робеспьера... — В “Гимне на торжественное вступление швейцарцев...” эти солдаты, “сорок убийц”, названы “любимцами Робеспьера”. В ямбах “Кто, Пантеон, отверз твои святые двери...” Шенье “рекомендует” виселице “двух Робеспьеров” (т.е. Максимилиана, 1753— 1794, и его брата Огюстена, 1763—1794).

38

Мальзерб Кретьен Гийом де Ламуаньон де (1721 —1794), привлеченный Людовиком XVI к государственной деятельности, пытался провести в жизнь ряд реформ, но вынужден был уйти в отставку. Упоминается как человек, с которым связывались во Франции большие надежды (наряду с либеральным министром Тюрго) в “Гимне справедливости” (наст. изд. “Гимн Франции”) Шенье. Мальзерб вызвался стать одним из защитников Людовика XVI на судебном процессе. Был казнен в апреле 1794 г. вместе с дочерью, внучкой и ее мужем, старшим братом Шатобриана. Шатобриан, впервые упомянувший в “Гении христианства” о “благородном предложении” Шенье “г-ну де Мальзербу” (см. примеч. 70), мог почерпнуть эти сведения из семейных преданий.

39

Это письмо... принадлежит перу Андре Шенье. — 17 января второй защитник Людовика XVI Р. де Сез от имени короля прочел в Конвенте совершенно другое письмо, датированное 16 января. Читал ли вообще король обращение, составленное Шенье, неизвестно.

40

...письмо автора «Генриха VIII»... датировано 13 февраля 1788 г. “Генрих VIII” — трагедия М.-Ж. Шенье (1791). Ее постановкой открылся Театр Нации. Этот пример, как и последующие, не относится к тому времени, о котором говорит Латуш.

41

“Брут и Кассий”,— трагедия М.-Ж. Шенье, написанная в 1788 г. и в том же году посвященная брату. Поставлена не была.

42

Бёрк Эдмунд (1729—1797) — английской философ, автор получившего большую известность трактата “Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного” (1757), отмеченного предромантическими тенденциями. В 1765 г. Бёрк был избран в английский парламент, где являлся одним из лидеров партии вигов. В 1790 г. опубликовал книгу “Размышления о французской революции”, в которой резкая критика происходящих во Франции событий сочеталась с рядом проницательных, впоследствии подтвердившихся суждений. Бёрк назвал в этой книге трагедию Мари-Жозефа “Карл IX” “трагическим фарсом” и был возмущен гротескным изображением прелата, в полном облачении благословляющего всеобщую резню, а также тем, что “автор не был сослан на галеры” (см.: Burke E. Refléxions sur la révolution en France. P., 1791. P. 232—233). Шенье осудил сочинение Бёрка и отверг его нападки на брата в своей брошюре “Размышления о духе партий”.

43

...он адресует Мари-Жозефу первую из своих од... друг друга в жизни. — Публикуя оду, обращенную к Мари-Жозефу (см. наст. изд. ода I и примеч. к ней), Латуш оставил только две первые ее строфы, в результате чего это полное горечи произведение приобрело характер мадригала. Мари-Жозеф упоминается в числе друзей А. Шенье и слушателей его стихов в элегии “О, дни моей весны...”. К нему обращено послание “Моему брату” (оставшееся в набросках) — ответ на посвящение трагедии “Брут и Кассий” (см.: GW. Р. 562).

44

...прд защиту своего авторитета... — Мари-Жозеф был избран депутатом Конвента от департамента Сены-и-Уазы, в который входил и Версаль.

45

Андре узнает, что один из его друзей... — Об обстоятельствах ареста А. Шенье см. первую статью.

46

Пасторе Клод-Эмманюэль-Жозеф-Пьер, маркиз де (1756—1840) — ученый, государственный деятель, писатель. Был председателем Законодательного собрания в начальный период его деятельности.

47

Пасси — до середины XIX в. пригород Парижа (на западе), в эпоху террора “убежище аристократов”.

48

Дом в Пасси, в котором Шенье был арестован, стал собственностью человека, любящего литературу и с успехом ею занимающегося. В своих садах он принес дань памяти этому печальному событию.

49

Дом в Пасси... стал собственностью человека, любящего литературу... — Речь идет о близком друге Латуша, поэте Ж. Лефевре-Демье (1797—1857), посвятившем “Памяти Андре Шенье” большое стихотворение (1819, опубл. 1823), написанное александрийским стихом и подражающее стилю Шенье.

50

Мари-Жозеф, подвергавшийся в ту пору нападкам с трибуны... — Об этом М.-Ж. Шенье пишет в своем “Рассуждении о клевете”. В феврале 1792 г. была приостановлена постановка его трагедии “Тиберий Гракх”, которая содержала призыв “законы, а не кровь!”, показавшийся неуместным монтаньяру Бийо-Варенну: тот с трибуны якобинского клуба назвал эту трагедию “произведением дурного гражданина” (см.: Labitte. Р. 39). В 1793 г. была снята с репертуара трагедия “Фенелон”, а в 1794 г. приказом Комитета общественного спасения (по инициативе Робеспьера) запрещена трагедия “Тимолеон”, все ее списки разыскивались и сжигались. В 1794 г. М.-Ж. Шенье был исключен из комитета по народному образованию.