Клин В. К. Садовников покидал одним из последних. Ему было поручено сохранить самые дорогие реликвии — два Красных знамени с изображением Владимира Ильича Ленина, которые еще много лет назад были вручены райотделу за борьбу с кулачеством и контрреволюцией.
До леса добрались благополучно. Наутро взялись за кирки и лопаты. Долбили землю, рыли землянки, строили блиндажи. Готовили надежные склады для продовольствия, обмундирования, боеприпасов.
В глухом, заросшем тальником овраге выстроились сорок два человека. У развернутого знамени они давали партизанскую клятву:
«Я, гражданин великой Советской Социалистической Республики, преданный сын своего народа, вступая в партизанский отряд, перед лицом моей Родины, моего народа клянусь, что не выпущу из своих рук оружия, пока священная земля моей социалистической Родины не будет очищена от немецко-фашистской мрази, предателей и изменников моей Родины…»
— Клянемся! — повторяли партизаны, работники милиции братья Бухтояровы и Алексей Бойков, Яков Широков и Яков Щербак, Иван Порфирьев и Василий Садовников, Павел Дьяков и Иван Парфенов.
«Клянемся…» — эхом подхватил лес.
Все более ощутимыми для оккупантов становились удары народных мстителей. Само слово «партизан» в Подмосковье становилось для врага синонимом смертельной угрозы. Фашисты свирепели. Расстреливали мирных советских людей. В одном из приказов их командования говорилось:
«…Перестать быть безразличными к этой коварной стране. Партизаны, независимо от пола, в форме или в гражданской одежде, должны быть публично повешены».
Партизанский отряд Н. Д. Тихонова продолжал борьбу.
…Ночь. Покинув базу, партизаны сквозь густой кустарник пробирались к полотну шоссейной дороги Москва — Ленинград. Отчетливо слышались гул моторов, грохот и лязг гусеничных тягачей. Видно, как по дороге движется колонна немецких автоцистерн. По данным разведки, цистерны направляются к месту стоянки танковых частей у Клина. Через час они должны быть на месте. В 23.00 танки начнут заправляться бензином, а на рассвете двинутся в атаку. Однако партизаны внесли в планы врага свою «поправку». Шепотом была передана команда:
— Приготовить взрывчатку!
Подрывник Илья Кузин, чекист Песков и милиционеры Соколов и Краснов совершают бросок к шоссе. В считанные минуты мины расставлены в шахматном порядке и замаскированы.
— В укрытие! Перебежками, по одному к лесу! — вполголоса командует Кузин.
Видно, как восьмитонная машина идет прямо на мины. Сверкнуло пламя, лес дрогнул от взрыва. Вторая машина врезалась в подорванную и тоже запылала. Третья цистерна резко затормозила и сделала разворот, пытаясь отъехать от огромного костра. Тогда из засады к ней протянулись огненные пунктиры зажигательных пуль, и вспыхнул третий огромный факел.
Целые сутки немцы бешено обстреливали лес из минометов, несколько дней держали усиленные засады, но партизаны потерь не понесли.
По данным ли немецкой разведки, по доносу ли старосты из некогда раскулаченных, но фашистам стало известно о месте расположения базы партизанского отряда. Однажды утром, когда партизаны-милиционеры готовились к выполнению очередного задания, неподалеку от базы разорвался снаряд, потом другой, третий… Фашисты пристреливались.
По тревоге люди заняли круговую оборону, приготовили гранаты, станковый пулемет.
Снаряды рвались уже непосредственно в расположении партизанских землянок, складов боеприпасов и продовольствия. Вскоре послышалась и автоматная стрельба.
Фашисты подошли так близко, что находившиеся в засаде партизаны-разведчики отчетливо слышали немецкую речь.
Василий Садовников побежал к дальнему оврагу, неся завернутые в вещевой мешок знамена. Откопал под корнями огромной сосны тайник, спрятал полотнища, засыпал сухими листьями. Вернулся на огневой рубеж.
Бой шел несколько часов. Фашисты не решились на рукопашную. На другой день после неудачной попытки ворваться в расположение партизанской базы они пустили в ход звуковещатель:
— Рус партизан! Вы окружены! Сдавайс! Доблестные германские войска уже вошли в Москву!
Партизаны ответили огнем.
Отряд Тихонова взрывал мосты, нарушал связь противника. Работники милиции, отлично знавшие местность, проводили через леса и болота в тыл врага части Красной Армии. Выводили за линию фронта бойцов и командиров, попавших в окружение. Раздавали листовки и газеты советским людям, сообщали сводки Совинформбюро.
Однажды из действовавшего по соседству партизанского отряда Рюмкина к Тихонову прибыл связной. Он принес с Большой земли свежие листовки «Московских известий», но вместе с ними и печальную весть. Фашисты схватили командира партизанского отряда, начальника Рузского райотдела НКВД С. И. Солнцева.
Вскоре советские войска наголову разбили фашистов под Москвой. Отступая из Клина, немцы взорвали водонапорную башню, электростанцию, разгромили телеграф, разграбили усадьбу великого русского композитора Петра Ильича Чайковского.
Вместе с войсками Красной Армии, чеканя по брусчатке шаг, с песней вернулся в Клин и партизанский отряд майора милиции Тихонова. Над строем колыхались овеянные пороховым дымом красные знамена.
Если зайти в Звенигородский краеведческий музей, то среди многих документов, рассказывающих о защитниках Родины в годы Великой Отечественной войны, можно увидеть небольшую фотографию. Под снимком строки:
«Минеры истребительного батальона под командой младшего сержанта милиции Шведова Александра Яковлевича после изгнания немцев из пределов Звенигородского района работали над разминированием немецких минных полей. При исполнении очередного боевого задания младший сержант милиции Шведов А. Я. погиб 9 мая 1942 года».
Много прошло с тех пор времени, и нелегко было найти свидетелей этого печального события. После долгих поисков удалось разыскать родственников, сослуживцев Шведова и документы, которые рассказали нам о сержанте милиции, его короткой, но яркой жизни, участии в боях и гибели на боевом посту.
…Осень сорок первого года. На подступах к Звенигороду шли ожесточенные бои. В эти дни в Звенигороде была создана группа подрывников-минеров под командой Шведова. Группа действовала в тылу противника, минировала дороги и мосты, не раз добывала ценные сведения о расположении войск врага. При выполнении одного из заданий командования Красной Армии группа заминировала мост в районе деревни Локотны, на котором подорвалось несколько фашистских автомашин, груженных снарядами.
8 декабре сорок первого года гитлеровцы были вынуждены отступить от Звенигорода. Они отходили, минируя за собой пути отступления.
Теперь перед саперами была поставлена задача — обезвредить минные поля, неразорвавшиеся снаряды, мины, авиабомбы.
Не щадя сил и жизни, работали саперы. За несколько месяцев младший сержант милиции Шведов обезвредил 1400 мин. Там, где на фанерках значились три коротких слова: «Мин нет. Шведов», колхозники спокойно сеяли на полях хлеб, работали в огородах, а дети играли на лугах и в лесу.
9 мая 1942 года после выполнения очередного задания по обезвреживанию мин усталый Александр Яковлевич возвращался домой к жене, детям. Около деревни Волково к нему подошла колхозница.
— Сынок, — обратилась она к Шведову, — посмотрел бы, что это там такое в траве лежит. Ребятишки из школы шли, увидали. Не мина ли?
Да, это была мина с «сюрпризом», оставленная фашистами при отступлении.
Эту, тысяча четыреста первую, мину младший сержант обезвредил ценой своей жизни. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июля 1942 года командир отделения взвода саперов младший сержант милиции А. Я. Шведов был посмертно награжден орденом Красного Знамени.
Три подруги — Мария Кутузова, Клавдия Максакова и Мария Торопова до войны работали паспортистками в Наро-Фоминском отделе милиции. Все три — комсомолки. Каждой из них не было и семнадцати лет, когда началась война. В октябре сорок первого года девушки направились в райвоенкомат с просьбой отправить на фронт. Туда, куда ушли сражаться их отцы и братья. Три заявления легли на стол райвоенкома. Резолюция была одна — отказать. Вскоре фашистские войска подошли к городу Наро-Фоминску. Здесь по реке Наре прошел огневой рубеж. С утра до вечера фашистские самолеты бомбили город.