Ребенок выбежал в дверь, двое мужчин последовали за ним, Блисс вышла последней и оглянулась в тот момент, когда внутри наступила темнота и дверь закрылась. Блисс остановилась и перевела дыхание. Выглядела она очень утомленной, даже истощенной.
— Ну, — сказал Пелорат, — мы вышли. Где же корабль?
Они стояли, озираясь в светлых сумерках.
— Мне кажется, — пробормотал Тревиц, — он в том направлении.
— Мне тоже кажется, что в том, — сказала Блисс. — Пошли. И она протянула руку Фоллому.
Они шли в тишине, если не считать шума ветра в деревьях, отдаленного мычания и других звуков, издаваемых животными. Они прошли мимо робота, который стоял под деревом, держа какой-то непонятный инструмент. Любопытный Пелорат сделал шаг в сторону робота, но Тревиц остановил его:
— Это не наше дело, Янов. Идемте скорее.
Они миновали еще одного робота, который, очевидно, споткнулся и лежал.
— Наверно, — сказал Тревиц, — кругом валяются роботы. — И радостно воскликнул: — А вон и корабль!
Они ускорили было шаг, но затем остановились. Фоллом возбужденно что-то говорил, почти кричал.
Около "Далекой звезды" стоял воздушный аппарат примитивной конструкции, с несущим винтом, неэкономичный и даже непрочный с виду. Рядом, преграждая путь к "Далекой звезде", стояли четыре человеческих фигуры.
— Поздно! — вырвалось у Тревица. — Мы потеряли слишком много времени. Что будем делать?
— Четверо солярийцев? — задумчиво сказал Пелорат. — Не может быть. Они же не вступают в физический контакт друг с другом. Как вы думаете, может быть, это голоизображения?
— Я уверена, что они абсолютно материальны, — сказала Блисс. — Но это не солярийцы. Их разумы ни с чем не спутаешь. Это роботы.
— Ах так, — устало сказал Тревиц. — Тогда вперед. Спокойной походкой он направился к кораблю. Остальные пошли за ним.
— Что вы собираетесь делать? — тихо спросил Пелорат.
— Если это роботы, они должны повиноваться приказам.
Роботы стояли и ждали их, и Тревиц, приближаясь, оглядывал их, сощурившись.
Да, это должны были быть роботы. Их лица казались покрытыми кожей, под которой плоть, но ничего не выражали. На них была форма, не открывавшая ни одного участка кожи вне лица. Даже на руках были тонкие непрозрачные перчатки.
Тревиц сделал широкий жест, предлагая роботам отойти в сторону.
Роботы не пошевелились.
Тревиц негромко сказал Пелорату:
— Прикажите им отойти, Янов. Потверже.
Пелорат откашлялся и медленно заговорил, перейдя на необычный баритон, подкрепляя слова тем же жестом, каким до этого воспользовался Тревиц.
На это один из роботов, который казался чуть выше остальных, отрывисто сказал что-то недружелюбное.
Пелорат повернулся к Тревицу.
— Мне кажется, он сказал, что мы инопланетяне.
— Скажите им, что мы — люди, и они должны нам повиноваться.
Тогда робот заговорил на несколько необычном, но понятном галактическом.
— Я понимаю вас, инопланетяне. Я говорю на галактическом. Мы роботы Стражи.
— Тогда вы слышали, как я сказал, что мы люди, и что вы должны повиноваться нам.
— Мы запрограммированы на повиновение только правителям, инопланетянин. Вы не правители и не солярийцы. Правитель Бандер не отозвался в обычный момент контакта, и мы прибыли для расследования. Это наша обязанность. Мы нашли корабль несолярийского производства, несколько инопланетян и роботов Бандера, поголовно отключенных. Где правитель Бандер?
Тревиц покачал головой и медленно и отчетливо произнес:
— Мы не знаем ничего о том, что вы говорите. Наш бортовой компьютер не в порядке. Мы оказались около этой планеты и совершили посадку, чтобы определить свое местонахождение. Мы обнаружили отключенных роботов. Мы ничего не знаем о том, что здесь случилось.
— Ваше сообщение не внушает доверия. Если все роботы отключены и в имении нет энергии, правитель Бандер, должно быть, мертв. Нелогично предполагать что он умер по совпадению, как раз в то время, когда вы высадились. Должна быть какая-то причинная связь.
— Но энергия не отключена, вы включены, — сказал Тревиц. Он сказал это просто так, чтобы показать, что он и его спутники ничего не понимают и, следовательно, невиновны.
— Мы роботы Стражи, — ответил робот, — мы принадлежим не отдельному правителю, а всей планете. Мы снабжаемся ядерной энергией. Я еще раз спрашиваю вас: где правитель Бандер?
Тревиц оглянулся. Пелорат нервничал. Блисс, сжав губы, стояла спокойно. Фоллом дрожал, но рука Блисс коснулась его плеча, и он застыл. (Может быть, Блисс его транквилизировала?)
— В последний раз спрашиваю: где правитель Бандер? — сказал робот.
— Не знаю, — холодно ответил Тревиц.
Робот кивнул, и двое из его группы быстро ушли.
— Эти стражники, — сказал робот, — обыщут замок. Вы остаетесь здесь для допроса. Передайте мне предметы, которые вы носите на поясе.
Тревиц сделал шаг назад.
— Они безопасны, — сказал он.
— Не двигайтесь. Я не спрашиваю, опасны ли они. Я прошу их отдать.
— Нет.
Робот быстро шагнул к Тревицу, и его рука взметнулась так быстро, что Тревиц не успел понять, что происходит. Рука робота опустилась на плечо Тревица и надавила вниз. Тревиц упал на колени.
— Предметы! — сказал робот и протянул руку.
— Нет, — выдавил Тревиц.
Блисс бросилась к ним, вытащила бластер из кобуры, прежде чем прижатый рукой робота Тревиц сумел ей помешать, и протянула бластер роботу.
— Вот, возьмите, — сказала она, — и если вы дадите мне еще минуту… вот второй. Теперь отпустите моего товарища.
Держа оружие, робот отступил, и Тревиц медленно поднялся, морщась от боли и растирая плечо.
(Фоллом тихонько захныкал, и Пелорат в растерянности взял его на руки и прижал к себе.)
— Зачем вы с ним воюете? — яростным шепотом сказала Блисс Тревицу. — Он может убить вас одним пальцем.
— Почему вы с ним не сладите, — проворчал сквозь стиснутые зубы Тревиц.
— Я пытаюсь. Но нужно время. У него крепкий, жестко запрограммированный разум, мне не за что ухватиться. Мне нужно его исследовать. Постарайтесь выиграть время.
— Не исследуйте его разум. Уничтожьте его, — почти беззвучно сказал Тревиц.
Блисс бросила взгляд на робота. Тот внимательно изучал оружие, в то время как другой робот следил за инопланетянами. Казалось, роботы не обратили внимания, что Блисс и Тревиц шепчутся.
— Нет, — ответила Блисс. — Мы убили одну собаку и причинили боль еще одной на первой планете, — (она еще раз взглянула на роботов), — а Гея без необходимости не губит жизнь или разум. Мне нужно время, чтобы устроить все мирно.
Она отвернулась от Тревица и внимательно уставилась на робота.
— Это оружие, — сказал робот.
— Нет, — ответил Тревиц.
— Да, — сказала Блисс, — но оно не работает, оно разряжено.
— Это точно? Зачем вам носить разряженное оружие? Может быть, оно не разряжено?
Робот аккуратно приложил большой палец к спусковому механизму.
— Так включается? — сказал он.
— Да, — ответила Блисс. — Если нажать, оно бы включилось, если бы было заряжено… но оно не заряжено.
— Да? — Робот направил на Тревица нейронный хлыст. — Вы утверждаете, что если я его сейчас включу, оно не выстрелит?
— Не выстрелит, — сказала Блисс.
Тревиц застыл, лишившись дара речи. Он проверил бластер, после того как Бандер разрядил оружие, и был уверен, что бластер разряжен. Но нейронный хлыст Тревиц не проверял.
Если нейронный хлыст сохранил даже небольшой остаток энергии, ее хватило бы для стимуляции нервных окончаний и Тревиц почувствовал бы боль, по сравнению с которой хватка робота показалась бы дружеским похлопыванием по плечу.
Во время учебы в военно-космической академии курсантов заставляли испытывать слабый удар нейронного хлыста. Это делалось для того, чтобы они получили общее представление. Тревиц не чувствовал потребности узнать больше.