Как ни странно, но сбежать от Нулевого получилось довольно легко — кажется тот вообще не ожидал такого поворота и никак не подготовился на такой случай. А может это была какая-то хитрая ловушка, рассчитанная то ли на поимку Сергея, то ли на профессора, чтобы тот окончательно сломался. Не смотря на довольно долгое время, проведенное с этим искином, Словицкому все еще сложно предугадать что тот задумал. Будь тот самым обыкновенным искином, то проблем не было бы, а так… Это могла быть как ловушка, в которую профессор угодил, желая вырваться, так и то что Нулевой просто не предусмотрел такую возможность.
Затем был долгая дорога, благо есть, пить и отдыхать профессору не нужно, и он наконец добрался до Москвы. Вот только Асова там в тот момент не оказалось. Единственное что осталось Словицкому — это ждать. Он и начал ждать, согласившись на все условия местных — вроде этой тюремной камеры.
Неожиданно профессор услышал приближающиеся шаги и все нахлынувшие на него воспоминания резко куда-то исчезли. Замерев, он стал вслушиваться в доносящиеся звуки. Может быть это наконец-то Сергей? Или всего лишь очередной боец, идущий сюда проверить как у него дела? Услышав раздавшиеся там голоса, он понял что да, это Асов. План профессора сработал. Вот только этот план заканчивается на этом моменте и дальше все зависит от Асова. И это пугает Словицкого. Впрочем, отступать уже слишком поздно.
Долгие секунды ожидания и дверь в камеру открылась и внутрь кто-то вошел. Подняв голову, профессор посмотрел на вошедшего. Да, это Асов, пусть он и закован полностью в броню, но это знакомая броня, в ней он его видел не раз.
— Сергей? — неуверенно спросил профессор, боясь, что все же ошибся. После всех вмешательств Нулевого в его тело, он не мог быть до конца уверен, что оно не подведет его в самый неподходящий момент.
— Да, это я. — раздалось в ответ, а Словицкий испытал небывалое облегчение.
Неожиданно профессору захотелось броситься к нему и сделать все что угодно, лишь бы тот помог. Он даже успел уже подняться и чуть было не воплотил это желание в реальность, но в последний момент все же пересилил себя.
— Прошу, помоги мне. — произнес он, не сдержавшись и вложив все бурлящие в нем эмоции в эти три слова.
Удивленно смотрю на профессора, не зная, как реагировать и что делать. После всего что было, он просит о помощи… Еще не знаю, что именно ему нужно, но сам факт говорит о многом. Есть конечно огромное желание просто взять и послать его, но думаю ему не сильно легче было пересилить себя и попросить меня. И похоже его на самом деле прижало.
— Что вам нужно, профессор? — спрашиваю, продолжая рассматривать его и искать какой-то подвох. Вдруг это не Словицкий? Все же он весьма странно ведет себя. Не похоже это на него. А если и он, то что же у него такое должно было произойти?
— Мне нужна помощь твоей нейросети. — произнес он, открыто смотря на меня.
Интересно…
— Еще раз спрашиваю. Что вам нужно?
— Это долгий рассказ.
— Так я вроде бы никуда не спешу. Рассказывайте, профессор, и лучше правду, если хотите, чтобы мы помогли вам.
— Хорошо. — согласился он без сопротивления и начал рассказывать.
Дослушав до конца, пытаюсь переварить услышанное. Да уж, не ожидал я такого. Два моих врага сошлись вместе. Правда ненадолго, но все же. Тому что Нулевой решил использовать профессора я не удивлен. Удивлен я другому — почему он так затянул с перехватом контроля над телом и вообще зачем так возился с ним? Что-то не давало ему сразу сделать это? Или же он хотел хорошо изучить такой феномен как профессор — дроид с человеческим сознанием? И если это так, то даже догадываюсь для чего ему это могло понадобиться. Кто тут еще похожий такой бегает по материку? Или может у него еще какие-то причины были? В том, что какие-то причины у него точно были — не сомневаюсь.
Чего Словицкий хочет от меня — это понятно, чтобы мы помогли ему избавиться от контроля Нулевого, а может даже и решили его проблему. И вот что мне делать с профессором? Помочь ему? Неохота, честно говоря, особенно помня, что он со мной делал и собирался сделать. Но не смотря на все это, он все же пришел ко мне. И он в полном отчаянии.
— Арти, что думаешь? — мысленно спрашиваю у нейросети, не спеша нарушать установившуюся в комнате тишину после того как Словицкий закончил свой рассказ.
— Я думаю надо попробовать ему помочь.