Поскольку новые жильцы городских коммунальных квартир, рабочие и приехавшие крестьяне, не обладали высокой социальной культурой и не были уверены в том, что жилье, которое им дали, и дальше будет являться их местом проживания, они вовсе не были заинтересованы в его сохранности. Тем более что этим жильцам был наглядно виден жилищный парадокс – чем лучше и тщательнее жилец сохранял и благоустраивал свое жилье, тем было больше шансов, что его комната приглянется кому-то из близких к местным властям и те это жилище реквизируют, выселят тех, кто благоустроил, и заселят того, кому это благоустроенное (по тем временам!) жилище приглянулось.
Многим лучшей гарантией невыселения казалось (помимо покровительства властей) свинское, загаженное состояние жилища, которое не приглянулось бы никаким новым жильцам. Подобная жилищная практика приводила к быстрому износу даже добротных каменных строений. Поэтому заботиться о содержании и ремонте домов обязали жильцов, и по инициативе властей началось создание жилтовариществ, которые собирали коммунальные платежи и занимались ремонтом и содержанием дома, и возникла должность управдома, постоянного жилищного служащего.
Но при этом стало очевидным, что лучшие жильцы – это небедные и образованные граждане. Об этом в марте 1924 года написала газета «Правда»: «Если проследить, кому достается случайно освобождающаяся площадь в домах жилтовариществ, то увидим, что, если в каком-либо доме освободилась квартира, местные интересы толкают жилтоварищество на путь продажи квартиры как можно дороже, и вселяется в нее нэпман, так как с него и за въезд содрать можно, и в дальнейшем можно копеечку выколачивать. Пусти в дом рабочего – взять с него нечего, да и платить-то он гроши будет. Так поступают. д.ма даже с преобладающим рабочим населением». Так что простых неприхотливых тружеников в качестве жильцов во многих домах не ждали…
Выселения и махинации
В стране, помимо квартирных воров, неаккуратных жильцов и хитроумных жилищных бюрократов, была еще одна проблема с жилплощадью. В столице (особенно в ее центре) здания были нужны наркоматам и другим правительственным учреждениям (которые начали возводить себе офисные строения через несколько лет), что тоже вело к выселению и конфликтам с жильцами, терявшими жилплощадь.
«Ф.Э. ДЗЕРЖИНСКИЙ – ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ВЧК-ОГПУ. 1917–1926
Документ № 815
Распоряжение Л.М. Брагинскому о принципах работы Комиссии по выселению
14.09.1923
Тов. Брагинскому
Проект Манцева достаньте у Манцева. Вместо себя в комиссию назначаю Вас.
Директива: провести выселение из домов учреждений в административном порядке, а не в судебном, как это в проекте Манцева. Выселяемые могут сами обжаловать в суд без приостановления выселения. В случае предоставления другой квартиры и трансп. средств выселение производится немедленно. В случае непредоставления необходимо предоставить срок для подыскания квартир. Предложение не выселять зимой отклонить. В отношении выселяемых рабочих должны быть даны гарантии, что не будут выброшены на улицу.
После ознакомления с проектом Манцева выработайте совместно с ЦК ж.д. наш проект и представьте мне на утверждение. Вопрос архиважный в связи с кварт. у нас кризисом и заселением наших домов чуждым, а порой враждебным нам элементом.
Ф.Д.»
В провинции с жильем были еще большие проблемы – многие строения в Гражданскую войну были разрушены, а новые пока не строились. В документации Управления Нижегородского губернского инженера от 1925 года указывалось, что «отчаянное положение заставляло рабочих самим браться за сооружение неких подобий жилища, часто используя вагон, каюту с баржи или из полугнилого леса, употребляя даже днища разбиваемых за ветхостью барж, создавая для себя постройки в 2–3 кв. сажени и при всем этом впадая в долги, вызывающие длительное полуголодное существование семей построившихся». Поэтому многие из провинциальной молодежи отправлялись в Москву, надеясь сделать карьеру и получить жилье. Но первоначально их ждала жизнь в бараках и коммуналках.
В столице, Ленинграде и других крупных городах массово разворачивались всевозможные махинации с жильем: ради прописки – фиктивные браки и разводы (при этом реально разведенным супругам приходилось продолжать жить в одной комнате), «оперативная» (быстрая) прописка совершенно чужих людей в качестве родственников, подпольная («неучтенная») сдача внаем «коек и углов» по высоким ценам, в том числе сдача под жилье сторожек, подвалов, конюшен и кочегарок.