Тварь была опасна. Опасна не понаслышке, номер Пять, наполовину торчащий через ведущие на склад двери, был прямым тому доказательством. Его тело, изуродованное и искалеченное, служило мрачным, но оттого и наиболее ярким напоминанием об участи тех, кто недооценивал своих противников.
Но и без того что-то, а недооценивать своих врагов и противников Гриднев уж точно не собирался. Подобное поведение могло больно аукнуться в настоящем или будущем.
Но даже при всём при этом Алексею было откровенно жаль номер Два. Вернее, не так. Ему было жаль терять столь полезного помощника так рано. Клон хорошо служил ему всё то время, прошедшее с момента своего создания, и мог бы служить и дальше, но, по всей видимости, судьба распорядилась иначе.
Чувствуя внутри себя горечь утраты, чуть приглушённую осознанием неизбежности происходящего, Алексей тяжело вздохнул. Он знал и понимал, что в новом мире системы выживание требовало жертв, но это не делало потерю добротного инструмента менее болезненной.
Вот только номер Два, в отличие от своего собственного создателя, и не думал покидать этот бренный мир так быстро и так рано.
– Какого..!? – мельком заметив выскочившую из под рольставней тень, Гриднев чисто на инстинктах сделал несколько шагов назад, на ходу проверяя автомат и готовясь стрелять. – Всем приготовиться!
Стоило только мужчине мысленно распрощаться со своим названным братом, как сам Алексей отвечал всем, кому вообще нужно было так отвечать, как Второй перевернул всё с ног на голову!
– Мир! – удивлённо воскликнул Алексей, уже успевший распрощаться со своим созданием, но то проигнорировало его слова.
Только появившись из дверей, ведущих на склад, номер Два тут же рванул в сторону от них, не тратя времени на приветствия, объяснения или что-то подобное. Впрочем, никто не остался в обиде, ведь именно такое его поведение спасло ему жизнь.
Вслед за внезапно вылетевшим со склада на своих двоих клоном, то же самое попыталась провернуть и тварь, которая явно не хотела отпускать его просто так. Массивное тело мутанта с грохотом ударилось о дверной проём, отчего стены содрогнулись, а из щелей посыпалась пыль.
На счастье Гриднева и на несчастье твари, выразившемуся в виде громогласного рыка, её же собственные габариты не позволили сделать этого, но сдаваться просто так эволют явно не собирался.
Если всё тело не могло пролезть в проход, то почему бы не попытаться просунуть в него свою огромную лапу? Наверняка именно так думало полузвериное сознание гиганта в момент, когда тот попытался схватить и утащить обратно вовремя отскочившего Второго.
Его когти, длинные и острые, как лезвия, впились в воздух, едва не задевая клона. Голиафу не хватило каких-то секунды-полторы, чтобы расправиться с надоедливой «букашкой», что ни на миг не прекращала палить в него из своего пистолета.
И пусть старенький ПМ, выменянный у Прапора за энное количество тушёнки, крупы, макарон и прочего съестного, мало что мог сделать мутанту. Но даже так каждая новая пуля приносила монстру всё новые и новые порции боли, от которых его тело содрогалось, а из пасти сам собой вырывался гневный вой и рык.
Звук выстрелов сливался с рёвом твари, создавая жуткую, но и отчего-то прекрасную симфонию хаоса.
Дошло до того, что эволют, не желая более получать по своим огромным, а оттого и немного уродливым лапе и голове, отступил от прохода назад. Его массивное тело, покрытое грубой кожей, содрогалось от ярости, но он, казалось, на мгновение взял паузу, чтобы перегруппироваться.
Мутант отступил туда, где достать его просто так, не подходя поближе и не просовываясь сквозь двери, было невозможно. В полумраке склада его глаза горели, как угли, а дыхание, тяжёлое и хриплое, напоминало звук работающих кузнечных мехов.
Впрочем, людям вообще не понадобилось идти за тварью внутрь темноты склада. Вскоре, вопреки всеобщим ожиданиям, гигант вновь вышел на свет божий. Только теперь полноценно, а не в виде одной-единственной руки и головы, протянутых через узкую щель чуть приоткрытых рольставней.
Собственно, пройти, а вернее пробиться, он смог именно через них. Несколько тяжёлых ударов один за одним обрушились на пусть и частично металлические, но всё же даже близко не рассчитанные на такие нагрузки двери.
Каждый удар сопровождался громким звоном. Металл стонал под напором мутанта, он гнулся и рвался, как бумага.
Закончил же дело эволют, просунув обе лапы в образовавшийся просвет и ухватившись за его края. Его когти, длинные и острые, впились в металл, оставляя глубокие царапины. Потянув их в стороны, мутант смял ворота, словно какую-нибудь консервную банку, настолько просто это ему далось.