Потом мы ушли.
— Утром на мне живого места не останется, — пожаловался Марко, хлопая себя ладонью по щеке, чтобы проснуться.
— В пятницу у нас не так уж много клиентов, — ответил я.
— Да, но я взял сверхурочные. Если я ещё не могу прикоснуться к деньгам, мне всё равно нужно как-то сводить концы с концами.
— Мы можем прикоснуться к деньгам. Немного. Несколько тысяч здесь и там не бросятся никому в глаза. Это означает, мы можем позволить себе пропустить пару боев, чтобы сохранять баланс. Мы просто компенсируем это, потянув время. Так не почувствуем удара.
Его лицо расслабилось, и он облегчённо вздохнул.
— Слава Богу, чувак. Ты должен был сказать мне об этом до того, как я вписался на завтрашнюю сверхурочную работу.
Я усмехнулся.
— Да, но я не знал наверняка, найдём ли мы деньги. Всё время думал, что это не может быть так просто.
Он поднял руки и посмотрел на них сверху вниз.
— Я все ещё в шоке. Посмотри, как сильно я дрожу.
Да, меня тоже трясло. Я продолжал смотреть в зеркало заднего вида, наполовину ожидая, что кто-то выследит нас и погонится вслед. Я должен был помнить, что для синдикатов я был таким же невидимым, как и все остальные. Они даже не будут знать, где искать, когда узнают о доме.
Я высадил Марко возле жилого дома. Он оставил там свою машину. Парень вышел на свежий мартовский воздух, внимательно осматривая улицы. Я подождал, пока он уйдёт, а потом заехал на стоянку и вышел.
Когда вернулся в дом, у меня всё болело. Я изнемогал от усталости, но внезапный вид высокого и обмякшего тела у дверей лифта заставил меня пожалеть, что я не приехал раньше вместо того, чтобы быть свидетелем всего этого дерьма.
Труди, одетая в короткие шорты и тонкий белый топик, лежала без сознания в самой неудобной позе.
Я бы оставил её там, если бы от неё не разило алкоголем. Это был не первый раз, когда я видел её пьяной или без сознания, но разница была в том, что она была одна и не окружена своей девчачьей компанией. Я вздохнул и опустился на колени рядом с ней. Я встряхнул её, надеясь, что она очнётся и доберётся до квартиры без моей помощи.
Она слегка пошевелилась, но глаз не открыла.
— Труди, — сказал я, снова встряхивая её. — Просыпайся. Ты не добралась до своей квартиры и вырубилась в таком месте, где любой ублюдок может до тебя добраться.
Она открыла рот и произнесла слова, которые не имели смысла:
— Мне… чт… всё равно…
Я огляделся, надеясь, что кто-нибудь придёт и возьмёт на себя эту работу вместо меня. Мне не хотелось объяснять завтра Элли, что я помогал Труди добраться до её квартиры. Возможно ей это не понравится, и я не хотел давать ей повода для подозрений. Потому что цыпочки всегда чертовски подозрительны. Можно было бы доверить тебе её жизнь, но скажи ей, что помог девушке, с которой трахался, добраться до квартиры, и она сойдет с ума. Сначала будут злые взгляды и мои объяснения, а затем поток вопросов, отвечая на которые, ты будешь пытаться выглядеть невинным, но на самом деле это будет допрос, который нужно пройти с честью, иначе день будет состоять из многочисленных ссор.
Да, таковы были отношения.
Невзирая на последствия, я схватил Тру за талию и поднял её с земли. Она прижалась к моему боку, пока я тащил её в лифт. Её рука взметнулась вверх и схватила меня за свитер. Я смотрел прямо перед собой, поджав губы, пока она пыталась подойти ко мне как можно ближе.
— Хит? Ты пахнешь… — пробормотала она, приоткрыв глаза. — Ты пахнешь… Хорошо.
Я напрягся и ничего не ответил. Что, чёрт возьми, нашло на эту девушку в последнее время? Я всегда видел её во время драк, рядом с ней крутились парни, чуть ли не стоя на коленях. Причина, по которой она привлекала меня раньше, была не только в том, что она убийственно одевалась. Дело в том, что она была такой же разборчивой, как и я. Она не отдавалась всем подряд. Она любила хорошую охоту, и я это ценил.
Теперь ей было наплевать, с кем спать.
Как только лифт открылся на её этаже, я помог ей добраться до квартиры.
— Где твои ключи, Тру?
Она не ответила, но её губы изогнулись в улыбке. Я проверил её карманы, которые были длиннее, чем её чертовы шорты, но они оказались пустыми.
— Тру, твои ключи, — надавил я, не желая стоять здесь больше ни секунды.
Её карие глаза встретились с моими, и озорство её взгляда раздражало меня.
У меня нет времени на это дерьмо.
— Если ты не скажешь, где они, я отпущу тебя, — пригрозил я ей.