- Пойдём, - поднялась Стелла, бросив взгляд на цветы. Ей не хотелось даже ненадолго расставаться с этим причудливым букетом.
- Расскажите, пожалуйста, что послужило причиной столь странного поступка, Стелла Юрьевна? Я имею в виду поедание целого торта, да ещё самого калорийного. Конечно, я уверен, что у нас лучшие торты, пирожные и десерты, но не до такой же степени! К тому же, девочки, Валя и Ира, сказали, что вы работаете тренером и консультантом по здоровому питанию. Почему-то я раньше никогда вас не видел, хотя вы работаете совсем рядом.
- От скромности вы точно не умрёте, любезный! Лучшие торты, кхм... Всё может быть, конечно, я в этом не сильна. И я тоже раньше не видела вас, Анатолий Васильевич! Возможно, дело в том, что у нас прямо противоположные цели в профессиональной деятельности? Не находите?
- Возможно, - он вновь улыбнулся. - Так что же? Расскажете?
- Нет уж, Анатолий Васильевич! После вас! Я очень благодарна вам за всё, что вы сделали для меня, но не привыкла, чтобы мною распоряжались. Так что сначала вы ответьте на мои вопросы, а там уж посмотрим!
- Хорошо, - притворно вздохнул он. - При всём желании не могу вам противостоять! Задавайте ваши вопросы.
Стелла удовлетворённо кивнула и взяла гостя под руку. Странно. Анатолий Васильевич - человек какой-то совершенно другой формации, из абсолютно противоположного круга общения, но с ним необыкновенно легко! Настолько легко, будто она ходит к нему в кондитерскую каждый день, а он - к ней в зал.
- Сколько вам лет, Анатолий Васильевич?
- Двадцать шесть. А вам? Знаю, что неприлично спрашивать, но вы же ещё очень молоды, потому можно.
- Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?
- Нет, но достаточно часто, Стелла Юрьевна!
- Мне тридцать, - вздохнула Стелла и покачала головой. Строптивый собеседник, хотя с виду мягкий такой! - И я, как старшая по возрасту, предлагаю перейти на «ты».
- Принимается! - кивнул собеседник. - Можешь называть меня Толя. Или Толик. Только не Толян!
- Хорошо, Анатоль! Можешь называть меня Стелла. Другого варианта нет.
- Почему же! - он вновь намеревался вступить с ней в противоречие. А ведь уверял, что не может ей противостоять! – «Стелла», вроде, означает «звезда». Или «звёздная», как-то так.
- Хорошо, можешь называть меня «звезда моя», как в фильме про гардемаринов! - съязвила Стелла.
- Принимается! - опять кивнул собеседник, сполна отыгравшись за имя «Анатоль». - Ещё вопросы, звезда моя?
Врезать ему что ли? Вот насмешник выискался на её голову! Раньше, вплоть до этого момента, у Стеллы никогда не было позывов к рукоприкладству; даже тогда, когда она застукала Вадика в душевой клуба с одной из клиенток.
Стелла отогнала мрачные мысли.
- Отдельную палату в больнице для меня ты организовал?
- Да, - щёки его вдруг вспыхнули.
- Спасибо. И за то, что маму напряг, попросил посмотреть меня. Чувствуется, она очень хороший доктор, хотя и мой лечащий тоже хорош. Он к нам на тренировки ходит, мир тесен. Я ему ничего не сказала о читмиле. Клиентам клуба нельзя такое рассказывать, мы для них небожители.
- О чём не рассказала? Я не понял.
- Ну да, действительно, - улыбнулась Стелла. - У нас разные цели. Ты стремишься накормить людей вкусно, а я пытаюсь заставить или убедить их питаться с пользой. А если клиент узнает, что я съела целый торт?! Как потом я должна нести свои идеи в массы? Хотя это был не читмил, что уж душой кривить! Элементарный срыв!
- Вот я и спрашиваю, почему? Почему это был не тот самый неизвестный мне зверь «читмил», а элементарный срыв? Я сразу понял, что у тебя беда какая-то приключилась!
- Ты ещё не на все вопросы ответил, Анатоль!
- Так спрашивай!
- Почему ты сделал для меня всё это? Отдельная палата, визит твоей мамы, цветы, минеральная вода, разрешение звонить в любое время? Ты же наверняка понимал, что у меня не может быть претензий к «Гармонии»!
Анатолий остановился и прямо посмотрел на Стеллу.
- Потому что ты понравилась мне, звезда моя! Я смотрел из-за шторы, как ты ешь торт, и был очарован. И потом, когда держал тебя на руках...я был уверен, что ты чувствуешь это, и что тебе это нравится.
«Ну и дела! И что теперь отвечать ему прикажете?!».
Затевая свой «допрос», Стелла не рассчитывала на такой смелый и ошеломляющий результат.
Стелла вдруг испугалась, что Анатолий сейчас начнёт её целовать; во всяком случае, в его взгляде угадывалось некое недвусмысленное намерение, а они как раз ушли достаточно далеко от корпуса и посторонних глаз, вглубь соснового бора.