То есть он не сам погиб, а спасая другого – это достойная смерть, но лучше бы её не было. И я даже не могу сказать себе честно, что я сожалею о том, что умер Перси, а не Кириан, это было бы ложью. Как это мелочно не звучит, но я понимаю, что для меня жизнь Кириана значит намного больше жизни Перси.
Грустно осознавать то, что когда-то нас было пятьдесят человек, а сейчас осталось только четверо. С некоторыми из пятидесяти я даже возможно не успела познакомиться, но тем не менее именно этих людей я считаю своей семьёй. Может быть это потому что у мненя другой не было?
Ведь это правда, свою мать я вообще ни разу в жизни не видела, ну разве что в момент рождения, отцу было всю жизнь плевать на меня. Может быть именно поэтому я так сильно цепляюсь за ту иллюзию семьи и дружбы, что образовалась между мной и ребятами.
Глава 13.
После этого еще были тренировки, мы снова бегали по полосе препятствий, потом еще бои, и вот остался последний день.
Отдыхать нам не давали, у нас было очередное задание, на этот раз мы бились с элементалями. Бой был жестоким, впрочем, как и все бои. Но отличие всё же было, и было оно во мне. Я сильно изменилась с момента попадания в крепость. Скорее всего именно об этих изменениях и говорили шаолиньцы. Сейчас я начинаю осознавать, как они были правы. Боль – это всего лишь эмоция, с ней можно научиться жить. Вначале очень больно, но потом ты привыкаешь и идёшь дальше. Вот и сейчас я не обращаю внимание на боль, я борюсь. И как в замедленной съёмке вижу, как один из элементалей протыкает Виктора насквозь. Я подбегаю к нему пытаясь сдержать слёзы. От моей семьи почти ничего не осталось, может быть хотя бы эти трое останутся. Но когда я подбегаю к нему, он уже мёртв, очередная боль, и снова я ничего не могу поделать. Все говорят, что у каждого свой личный враг, шаолиньцы говорят, что самый главный враг – это эмоции, ведь они делают нас слабыми, но они не правы. Самый главный враг человека – это смерть, единственная вещь, которую невозможно побороть.
- Кэт, помоги!
Я обернулась и увидела раненного Дамиана, он мог бы исцелиться, но у него просто не хватало на это сил, энергии, я начала вливать свои, для того чтобы помочь ему, но их всё равно не хватало. Я начала искать Кириана взглядом, он стоял рядом и смотрел на нас, он не пытался помочь, он просто смотрел.
- Кириан! Помоги! Чего ты стоишь! – но он не собирался двигаться – Кириан, ты же помнишь мы должны держаться вместе!
- Помню, но только поправка: вы должны были держаться вместе, я не один из вас.
- Что?! О чём ты говоришь?
- Я никогда не был одним из вас Стефани, я один из монахов Шаолиня, и им я являюсь уже много столетий, я являюсь действующим шпионом империи, впрочем, им и ты в скором времени станешь. Не смотри на меня как врага народа, помни эмоции – это слабость.
На меня как будто вылился ушат воды, я не могла в это поверить. А в это время Кириан, а может даже и ни Кириан, у шпионов как правило нет своего имени, они всегда под личиной, преобразился. Раньше я видела доброго и милого молодого человека. Сейчас же я вижу одного из них, на его лице холодная маска, глаза отрешённые, взгляд перестал играть разнообразными красками, а стал тусклым и невзрачным.
- Скажи, что это шутка.
- Не трать на это время, твой друг умирает, успей попрощаться с ним, - я повернулась к Дамиану, он действительно еле дышал.
- Я люблю тебя Кэт, помни об этом. Не давай этим монахам сделать себя такой же, - и взглядом показал на Кириана. – Прощай, я рад, что ты осталась жива…
Это были его последние слова, по моей щеке ручьями текли слёзы, но твою мать! Я опять ничего не могла с этим поделать. Часы пробили двенадцать раз, испытание закончилось, я выжила, но почему-то мне это радости особой не принесло, я так хотела выжить, выжить всем назло, а сейчас хочу лежать вместе с Дамианом, вмести с теми, кто погиб здесь, в неравном бою. Я обернулась, Кириан всё так же стоял и смотрел на меня.
- Я тебя ненавижу.
— Это сейчас, потом ты всё поймешь. И да мне жаль Перси, парнишка умер просто так, я бы всё равно выжил.
С этими словами он развернулся и ушёл, оставив меня полностью опустошённой. Я не верила всему происходящему и в то же время ненавидела Кириан всем сердцем. Как он мог так поступить. Мы через столькое вместе прошли, он помогал мне на протяжении всего испытания, я считала его своим другом, даже больше чем другом, а он оказался лживым подонком, как и мой отец, видимо я совершенно не умею разбираться в людях.
Глава 14.
Прошло два месяца, два грёбанных месяца. Сказать, что я оправилась от предательства Кириана и от смерти Дамиана. Во мне снова что-то оборвалось, мои тренировки продолжались, но меня как будто на них не было. Наверное, сейчас я поняла, что люди понимают под словом депрессия. Нет про суицид я не думала, не дождутся! Я буду бороться за свою жизнь. Меня предавали и предавали не раз, я не просто не имею права забыть про всё это, оставить всех этих подонков безнаказанными. Каждую ночь я просыпаюсь от кошмаров, передо мной стоят лица сорока восьми человек, которыми я пообещала прожить счастливую жизнь. Все эти кошмары проходят по одному и тому же сценарию. Я вижу одного из них, он пронзительно смотрит на меня и говорит: «Зачем ты доводишь себя, ты помнишь, что должна выжить. Разве я погиб за зря, разве я рассчитывал, что единственный выживший из нас будет так жить, в подавленности в уныние. Разве моя смерть была для этого». А потом передо мной проносятся картины их смерти, самые ужасные кошмары это те, в которых я вижу их, умирающих на моих руках, чью смерть я видела полноценно, смерть не бою, а после него от ранений. Хотя нет вру, это не самые ужасные кошмары, они даже рядом не стояли с теми, в которых ко мне приходит Катарина и Перси. Девушка, которая отдала свою жизнь за меня, а я подвела её, поскольку хоть и выжила, но не живу. Перси… он пожертвовал собой ради спасения Кириана, жалкого и подлого лгуна. Но он сниться мне не из-за этого. Я прекрасно помню свои мысли насчёт того, что лучше смерть Перси, чем смерть Кириана. Какой же дурой я была! Для Кириана мы были лишь заданием, зрителями, находящимися на сцене, во время его актерской игры. Сегодня прибудут новые пятьдесят смертников, что встретят свою смерть здесь. Я буду ждать их в келье, ведь жить мы будем в одной.