Я выдохнул, запуская способность.
По прикидкам, прежде чем запустить перемотку, я продержался почти пять минут. Лишь бы в коридоре никого не было… Ну или максимум один охранник. Я чувствовал, что у меня еще достаточно сил, чтобы отмотать секунд пятнадцать-двадцать, но вот хватит ли их, чтобы победить - неизвестно.
С каждой секундой мне становилось легче, но вот мандраж не отпускал. Когда я активировал способность, я захватил полем не только себя, но и дверь. Так что через пару минут настанет момент, когда она была закрыта не до конца. Вот только закрывший её охранник об этом не знает. С другой стороны он уже не будет давить на неё, и смогу открыть её, толкать назад. Вся надежда на то, что он не сразу сообразит, что камера открывается.
Дверь стала отъезжать назад. Хотя, если быть точным, возвращаться к исходному состоянию. Меня накрыло знакомое чувство глотка воздуха, когда время дошло до контрольной точки, и я навалился плечом на дверь. Махина покатилась вперед освобождая проход.
Не медля ни секунды я выскочил в коридор.
В паре метров от меня, прислонившись к стене, стоял парень лет двадцати пяти. На нем была уже привычная синяя спецовка «Ростелекома» с накинутым поверх бронежилетом, совмещенным с разгрузкой. Грудь пересекал ремень «Хеклер-Коха», вот только сам он был закинут за спину. Держа телефон боком, мой тюремщик ещё пару секунд назад что-то на нём смотрел.
Если дуракам везет, то я первый среди них.
На месте охранника настоящий профи просто разжал бы пальцы, отправив телефон в свободное падение навстречу полу. А потом расстрелял меня в упор из винтовки. Но этот замешкался из-за… жадности. Ему было жалко разбить дорогой девайс, и она потратил драгоценные мгновения на раздумывания. Когда же он, наконец, понял, что бегущий навстречу эспер в пирамиде проблем занимает более высокий приоритет, чем разбитый экран, было уже поздно.
С разбега, выставив вперед плечо, я грузовой фурой врезался в парня. При других обстоятельствах это бы могло, но бронежилет и разгрузка смягчили удар. Охранник ударился о стену, но недостаточно сильно, чтобы из него вышибло дух. Да и во мне не было центнера живого веса, чтобы этот маневр сработал наверняка. И теперь, выдержав мою атаку, он собирался ударить в ответ.
Я отскочил назад, специально давая ему место размахнуться. Вот он поднимает руку, вот подносит сжатый кулак к груди перед ударом, вот пружиной выкидывает его вперед… Я активировал способность. Уйти вправо или влево?
Влево!
Стараясь избежать удара, я расслабил левую ногу и упираясь другой сдвинул тело в сторону и вниз. Не знаю какой звук был со стороны, но костная проводимость учтиво донесла звук хрустящих хрящей в носу. Потом секундная темнота, расцвеченная всполохами, и я запустил способность. С моим везение ожидаемый исход. Но теперь, когда ошибка ясна, есть шанс всё исправить. Надежда на вторую попытку.
Остатки боли от удара в голове так и осталась, а вот капельки крови, которые я успел увидеть в последний момент, стремительно вернулись обратно в нос. Кулак отдалился, остановившись возле груди.
Вправо!
Я повторил трюк с уклонением, но в точности до наоборот. Костяшки пальцев пронеслись всего в паре сантиметров от уха. Парень ошарашенно замер, ещё не до конца понимая, что произошло. И этой секундной растерянностью, свойственной всем, кто впервые видел хрономантию в действии, я и воспользовался. Я вновь рванул вперед, но теперь метя в голову. Расправив стянутые наручниками кисти, я всадил эту импровизированную клешню ему в переносицу и, не сбавляя силы, толкнул голову назад. От удара он завалился назад и со всей силы стукнулся затылком о стену. Тело парня обмякло, и он стал сползать на пол, оставляя на зелёной краске стены слабый кровавый след.
Я привалился спиной к стене и выдохнул. Я жив! И я победил! И последнее особенно удивительно. По-правде сказать, подсознательно я ни секунде не верил, что всё получиться. У меня было два варианта: пытаться хоть-что сделать, чтобы спастись; либо начать жалеть себя, в страхе ожидая развязки.
На секунду мне даже показалось, что мой побег бесславно окончится в этих стенах, но боги проявили ко мне снисходительность… Или не боги. Как атеист, я делал снисхождения только для самых примитивных верований. Считать моим тотемным зверем ленивца - было пределом. Стоп, но ведь и сон тоже моя религия. Получается, что я политеист?
Боже, о чём я вообще думаю в такой момент!
Надпочечники уже вовсю работали, накачивая организм адреналином, и меня начало потихоньку трясти. Следовало поторопиться.
Я приложил ладонь к шее парня и почувствовал пульсацию крови. Славо богу жив. Вытащил из разгрузки кусачки и, проявив чудеса изворотливости, перекусил наручники. Убрав кусачки в карман, я подхватил парня под плечи бронежилета и затащил в камеру. Затем попытался стянуть с него ремень с автоматом и тут меня ждал неприятный сюрприз: на ствольной коробке, рядом с переводчиком огня, виднелось ярко-желтое треугольное гнездо. Готовясь к худшему, я задрал правый рукав спецовки и увидел тонкий браслет, обвивающий запястье мужчины.
Гадство! Я попытался его снять, но бестолку - место, где половинки соединялись замком, было абсолютно гладкое. Я впервые видел такую модель ограничителя и не представлял как он снимается. Но тогда винтовка и пистолет бесполезны. Без браслета я не могу их использовать. Чёртовы высокие технологии! Зачем их внедрять туда, где ценится простота и надёжность?
Немного подумав, я достал из кармана маленький баллончик с красным крестом, перевернул парня на бок и распылил на затылок эпидермальный аэрозоль - армейский препарат, который при контакте с кожой создаёт защитный слой, останавливающий кровотечение. Теплых чувств к человеку передо мной я не питал, но брать грех на душу совсем не хотелось. Даже больше - на секунду я даже испугался, что убил его. Становиться убийцей в восемнадцать, пусть даже под давлением обстоятельств, мне не хотелось. К тому же, если он выживет, то сможет рассказать, что из камеры я выбрался сам. Невидимке это, надеюсь, поможет избежать подозрений.
Вернув плиту двери на место, я пошел к камере Яманкан.
Коридор в конце разветвлялся, но мне нужно было направо… если, конечно, с пятого раза невидимка не ошиблась. Для девушки из сибирской глуши она обладала неестественным топографическим кретинизмом.
Я медленно выглянул за угол. Никого. Побега девушки они не опасались. Я подошел к двери, выглядящей в точности как моя, сдвинул ручку убирающей запоры и стал тянуть её на себя, со всей мочи упираясь ногами в пол. Как только бетонная плита отъехала достаточно, чтобы я мог проскочить, я отпустил ручку и вошёл в камеру.
Яманкан сидела там же, где её видел в последний раз и с удивлением смотрела на меня. Словно моё появление было чем-то обычным. Появись здесь четыре карлицы-балерины в нижнем белье с живыми питонами на шеях, то она, наверное, и то удивилась бы меньше.
- Ты?
Это место как-то странно действует на людей? Каждый раз, когда сюда кто-то заходит, звучит одно и тоже. Мы в сделанной наспех секретной тюрьме под студгородком. Очевидно, что круг тех, кто тут бывает весьма узок!
- Уходим. У нас мало времени. Охрана может вернуться в любой момент.
Я забежал ей за спину и стянул с рук перчатки. Под ними забелели пластиковые наручники, которые я тут же перекусил позаимствованными кусачками.
- Как тебе удалось выбраться? - спросила Яманкан, попутно разминая затекшие запястья.
- Воспользовался обаянием.
- С твоим обаянием, тебя могла ждать только затянутая целлофаном комната и пуля в затылок.
- Умолкни, зараза, - огрызнулся я.
Покинув изокуб, мы пробежали до конца коридора, который заканчивался сдвижной дверью с кодовым замком. От времени, кнопки почти стерлись, но это было не важно - сама дверь была из металла.
- Твой выход, - я обернулся к Яманкан.