В первые годы многие становились делинквентами не по своей воле, а из-за обстоятельств - с самообороной перебарщивали. Потом правительство надавило на СМИ, и безумие спало. Но нелюбовь к коллегам Обрескова никуда не делась.
- От меня ты ничего не узнаешь, - я решил быть честен.
- Эх… Что за невезение! Я уже давно тут, а никаких интересных новостей.
- Не вижу проблемы. Пиши любую околесицу. Главное, чтобы текст сопровождался фотографиями, на которых мелькают красивые девушки. Студенты - народ непритязательный. Им хватит.
- Уже второй раз ты даешь дельные советы! Не хочешь вступить в наш клуб?
Во-первых, «в твой клуб», ибо там больше никого и нет. А во-вторых, почему опять подчиненным? Такой лентяй как я согласен только на синекуру!
- Спасибо… но нет.
- Тогда как на счёт того, чтобы стать моим осведомителем, после того как Яманкан победит? - в лоб, без какой-либо долгой обработки лестью и обещаниями, выдал Обресков.
Может у меня с лицом что-то не то? Почему все пытаются меня завербовать? Словно я из того типа людей, которые, просыпаясь утром, говорят: «Какой чудесный день! Не донести ли сегодня на кого-нибудь?».
- И тоже нет.
- Но почему?
- А ты веришь, что мы победим?
- Почти наверняка.
Зря ты сказал «почти». Нетрудно догадаться, что ты уже готовишься к коронации Крашенинниковой. Впрочем, есть идея, как урвать от этой оговорки немного пользы.
- У меня есть предложение, - впервые за время общения я улыбнулся… пусть и натужно.
- Слушаю.
- Можешь одолжить свой телефон на пару минут?
- Ха-ха…
- Я серьёзно.
Обмениваться телефонами было строжайше запрещено, и мы оба это знали. Обресков не пошел бы на такое даже ради интересной новости. Или пошёл? Не бывает неподкупных людей - бывают люди с беспричинно завышенной самооценкой.
- Нет.
- Предлагаю сделку: я предоставляю ценную информацию, а взамен ты дашь мне телефон… и скажешь, какой я по счёту секретарь, которыми ты предложил на тебя работать. Только ответить ты должен честно.
Обресков задумался.
- Звучит интересно. Но как я могу быть уверен, что информация ценная?
- Никак. Сделка строится исключительно на доверии. Но уверяю - я из тех, кто всегда знает чуть больше, чем остальные.
- Хорошо, - мгновенно согласился парень, жестоко убив во мне робкие ростки веры в неподкупность журналистов.
Мы отошли к стене, где у висящей под потолком камеры была слепая зона. Обресков достал телефон, разблокировал и передал мне. А потом стал ждать в сторонке… и одновременно возле пары студентов из команды Кудрявцева. Горбатого могила исправит, ей богу!
Запустив мессенджер, я открыл диалог с моим куратором и быстро набросал отчёт:
Яманкан нашёл. Готовимся к дебатам. Кто похитители - не узнал. Но выяснил цели: сделать Веронику Вельскую президентом и с её помощью найти редкого эспера.
Не дожидаясь ответа, я сразу удалил контакт и почистил историю приложения. Вернувшись к Обрескову, я протянул ему телефон.
- Спасибо.
- Так какая информация?
- Ты не ответил на вопрос: какой я по счету?
Он на миг задумался.
- Второй.
- Информации… нет.
- Что? - Обресков раскрыл рот от удивления. Сейчас он походил на ребенка, который долго писал письмо Деду Морозу, а потом узнал, что пенсионер, который таскается вместе с внучкой, которую ему сбагрили нерадивые дети - выдумка.
- Сделка была рассчитана на честность. Забыл? А ты сказал, что я второй. Думаю, что ты тут часов с восьми и наверняка уже обежал других секретарей и предложил им тоже. Скажи, что я третий или последний - я мог обидеться. Скажи, что первый - не поверить. В любом случае, ты соврал и сделка недействительна.
- Это…
- Жизненный урок. Можешь меня ненавидеть - я привык. Но если действительно хочешь получить интересный контент для канала, то у меня для тебя кое-что есть… Только нужно будет как следует потрудиться, - в моём исполнении последняя фраза звучала просто дико, но моя задумка требовала самоотдачи от других.
- Потрудиться?
- Да. В этом нет ничего зазорного.
Сказанное было столь лицемерно, что я стал противен сам себе. Но я так увяз в проблемах, что ради шанса выбраться из них, готов был поступиться принципами. Хотя, я так часто жертвую ими в последнее время, что, боясь, как бы это не вошло в привычку.
Сначала я мягко давил на невидимку ради спасения, теперь соблазняю Обрескова ради… того же. Я не выношу Яманкан за то, что она, будучи первостатейной мерзавкой, манипулирует людьми ради своих корыстных мотивов… Но ведь я делаю тоже! Получается, я ничем не лучше её? Толстого журнала мало, чтобы описать список моих недостатков, но вот любви к готтентотской морали там не было. Я придерживался ей невольно?
- Так о чём речь? - голос Обрескова вырвал меня из размышлений, за что я был ему благодарен. Самокопание до добра не доводит.
- Есть две вещи, которые высоко котируются у парней: оружие и противоположный пол. Одно, для получения другого, если упрощенно. Хотя, нет… в психологию Фрейда углубляться не станем… Эм… В общем: разместишь на канале десяток эксклюзивных снимков, на которых милашка позирует с оружием, и можешь рассчитывать на рост аудитории.
- И где я найду эти два… кхм… волшебных элемента успеха? У меня ни оружия, ни… Нет оружия.
Мог бы и не поправляться. То, что у тебя нет девушки, заставило меня к тебе относиться лучше.
- Вот об этом сейчас и поговорим. Для начала тебе нужно найти в зале девушку с накладными кошачьими ушками и согласиться исполнить одну, но тем не менее, весьма унизительную её просьбу...
Глава 10. Ничто не окончательно, пока не окончательно
Избавившись от кладенца, я сразу почувствовал себя лучше. Возможно, предстоящие дебаты меня даже развлекут. Я вернулся в карман с остальными участниками и сразу заметил стоявших рядом Майю и Энтина. Яманкан по-прежнему не было видно, хотя отпущенные ей пятнадцать минут уже прошли. Ведущая церемонии - я уже благополучно забыл её имя - стремительно пронеслась мимо, держа в охапке пачку бумаг. Не слишком ли много суеты, для рядового мероприятия?
Увидев меня, Майская со всех ног рванула навстречу.
- А! Где ты был?! Лина с тобой? Мы волнуемся! Я уже с ног сбилась, пытаясь до вас дозвониться!
- Так получилось, - ответил я максимально нейтрально.
- А что произошло?
- Яманкан тебе сама расскажет.
Мы так торопились успеть, что у нас просто не было времени обсудить общую легенду. Так что пусть она выдумает её сама, чтобы потом не возникло расхождений.
- А где она?
- Ушла куда-то, - я пожал плечами.
- И не сказала куда?
- Нет.
- Но как же… - начала Майская.
- Кстати, у меня вопрос: какая у тебя способность?
Хоть я и не знал, спаслась ли невидимка, но если уж дал слово ей помочь, то теперь приложу к этому все усилия. Как эталонный отброс, я никогда никому не помогал. Но уж если обстоятельства складывались иначе, то выполнял работу быстро и эффективно. Высокоорганизованные лентяи, по сути, самые лучшие сотрудники: страх переделать работу для нас так силен, что побуждает трудиться в поте лица, только бы потом бездельничать. Нас можно называть элитой работоспособного населения. Не меньше!
- Эм… я не уверена, что могу это говорить…
- Хотя бы намекни.
Девушка замялась так, словно ей предстоит совершить что-то непристойное: дыхание участилось, руки затряслись, а лицо стало пунцовым. Что у тебя за способность то такая, чтобы так реагировать?
- Намекнуть… - тихо протянула она.