Выше уже отмечалось, что в основу формирования корпуса народного ополчения был положен территориально-производственный принцип. В подразделения зачислялись добровольцы из одних цехов, бригад, смен заводов. Это способствовало быстрому сплочению людей в боевые коллективы, облегчало управление ими, организацию и проведение военной подготовки. В литературе утвердилось представление, что части и подразделения народного ополчения Сталинграда и области, за исключением кавдивизии, на казарменное положение не переводились. Боевая подготовка организовывалась непосредственно на предприятиях.
Уже в постановлении Сталинградского обкома ВКП(б) и облисполкома от 8 июля 1941 г. облсовет Осоавиахима и облкомитет Красного Креста должны были предоставить в распоряжение штабов частей народного ополчения для военного обучения материальную базу и вооружение[208]. Ранее всего (9 июля) начальник штаба СКВО утвердил программу подготовки бойцов-кавалеристов без отрыва от производства. Она была рассчитана на один месяц и включала 12 часов политподготовки, 12 часов тактической подготовки, 8 часов стрелковой подготовки, 10 часов конной подготовки, 10 часов строевой подготовки, 2 часа химической подготовки и 4 часа – изучения уставов Красной армии[209]. В соответствии с приказом № 2/1741 по Сталинградскому корпусу народного ополчения от 17 июля 1941 г. занятия по программам 1-го периода начались 20 июля 1941 г.[210] Данная программа не должна была превышать один месяц для стрелковых частей и два – для кавалерийских. Для занятий отводилось в течение недели 4 дня, продолжительностью не менее 3 часов и в выходной – 6 часов. Перед каждым занятием 20 минут отводилось на проведение политинформации. Командиры частей для обеспечения учебы должны были взять на учет все имущество и пособия, имеющиеся в райсоветах Осоавиахима, первичных организациях Осоавиахима и школьных организациях[211]. Главное внимание было сосредоточено на изучении материальной части винтовок, автоматов и другого оружия. Из 60 учебных часов 48 отводилось на огневую и тактическую подготовку[212]. Командиры должны были строго следить за посещением занятий и трижды в месяц докладывать о посещаемости их бойцами 5, 15, 25-го числа каждого месяца[213].
Обучение кавалеристов было начато, но его пришлось прервать в начале августа из-за сельскохозяйственных работ по уборке урожая[214].
Почти одновременно начинается работа по массовому обучению населения военному делу. 21 июля 1941 г. было принято постановление бюро Сталинградского обкома ВКП(б) и облисполкома о подготовке населения к МПВО и создании групп самозащиты. Решено немедленно приступить к обучению всего населения в возрасте от 16 до 60 лет по 28-часовой программе ПВХО, изучение которой планировалось закончить в июле – августе. Организация групп самозащиты была возложена на областной и районные советы Осоавиахима и комитеты Красного Креста. Группы формировались из расчета 100–300 чел. в каждой. Добровольцы-ополченцы должны были проходить обучение по программе МПВО в частях и подразделениях народного ополчения[215].
В деле организации учебного процесса для ополченцев было множество проблем. Тормозили качество подготовки ополченцев большая текучка среди ополченцев в связи с уходом на фронт, скудная материальная база. В Камышине в связи с мобилизацией народные ополченцы из особого батальона регулярно выбывали в РККА, что мешало организовать учебный процесс. Слабая материальная база в Камышинском райсовете Осоавиахима (далее – райОСО) не давала возможность штабу Камышинского батальона снабдить командный состав учебниками, уставами и наставлениями. Ранее организованный истребительный батальон забрал всю литературу. Начальник штаба Камышинского батальона в начале августа 1941 г. просил штаб корпуса оказать помощь в снабжении литературой, учебным оружием, боеприпасами для учебных стрельб[216]. Такая же сложная ситуация с наглядными и учебными пособиями сложилась и в Дубовском полку. Он также располагал крайне ограниченным количеством учебного оружия: винтовок в райОСО было мало, не было ручных и тяжелых пулеметов. С просьбой как можно быстрее решить данную проблему штаб полка обращался в штаб корпуса[217]. В связи с тем, что документы, свидетельствующие о решении данной проблемы, отсутствуют, можно предположить, что она была решена в ходе личных переговоров руководства.