Чудо переставало быть великим таинством, оно могло произойти везде и со всеми. По существу в апокрифах проявлялось то, что можно назвать вторичным (в данном случае компенсаторным)1 мифотворчеством. Желаемое выдается в них за действительно свершившееся и приводит к переосмыслению истории, сакральной и светской, а описываемые события часто просто конструируются. Как происходило такое мифотворчество, можно проследить, прежде всего, в сочинениях о деяниях отдельных апостолов. Появление таких произведений связано также со стремлением верующих отдельных областей возвести основание своей общины к какому-либо почитаемому апостолу и прославить его.
Интересно отметить, что в апокрифических деяниях принятие христианства объясняется не только и даже не столько содержанием самой проповеди, сколько совершением чудес — особенно это выражено в поздних деяниях, созданных не раньше IV века. Для новообращенных язычников это было простым объяснением быстрого распространения новой религии в III веке, объяснением, которое они переносили и в прошлое. Кроме того, чувственное, наглядное восприятие окружающего мира было для человека античной эпохи наиболее действенным. Чудеса должны были совершаться на глазах толпы.
В этом состояло существенное различие между подходом канонических Евангелий и апокрифами: в Евангелии от Иоанна воскресший Иисус говорит Фоме, не поверившему сначала в его воскресение во плоти: Ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие (20:26). В этом случае конкретность увиденного лишь первая ступень для истинной веры, главное для которой духовное постижение учения Иисуса. Однако для народных масс империи вера в реальность чудес, как и страх перед наказанием, становится важнее, чем соблюдение нравственных норм Нагорной проповеди.
В большинстве апокрифов обычно точно обозначено место действия, как правило, хорошо известное жителям империи; выведены действующие лица, реальные и мнимые, включая императоров и римских должностных лиц, чьи поступки обусловлены их отношением к христианству. Они или уверовали сразу после проповеди апостола или/и увиденных чудес, или были наказаны за преследования христиан (тоже немедленно). Как сказал еще в XIX веке один из исследователей апокрифов, авторы их создавали «историю как она должна быть»’. Апокрифические деяния апостолов сохранились в разных версиях и на разных языках (греческом, сирийском, латинском), что показывает их популярность, хотя они и не были признаны церковью источниками веры.
Обычная сюжетная линия таких деяний — апостол приходит проповедовать христианство в какой-либо город; совершает самые разные чудеса, кто-то считает его колдуном, но большинство народа удивляется проповеди чужака, и массы начинают следовать за ним. Характерно, что именно апостол-чужак вызывает представление о том, что он наделен особой силой: свой, знакомый не мог бы произвести такое впечатление на толпу. За этой психологической особенностью деяний стоит, вероятно, реальная деятельность христианских проповедников, таких как Петр, Павел, Варнава, переходивших из одной области в другую. В Римской империи путешествия были правилом — знаменитые римские дороги пронизывали всю державу; существовали почтовые станции, где можно было взять подставу. Проповедники могли передвигаться пешком или брать повозки.
Святость апостолов определяется в апокрифических сочинениях не только их чудодейственной силой, но и их жертвенностью; они не скрываются от преследований со стороны властей, они принимают смерть за свою веру. В апокрифическом писании «Мученичество апостола Андрея» апостол говорит: «Благо состоит не только в том, чтобы поверить в Пославшего меня, но чтобы за Него погибнуть»30. Мученический конец апостолов приводится почти во всех апокрифических Деяниях (в чем их существенное отличие от Деяний канонических), они как бы призваны служить образцом для рядовых верующих во времена преследований христиан.
По аналогии с каноническими Деяниями в апокрифах происходят явления ангелов и Иисуса действующим лицам, как апостолам, так и язычникам, в основном во сне. В этих видениях высшие силы дают указания, как действовать, и предсказывают судьбу. Тем самым вера в святость апостолов должна была укрепиться у читателей.
30
Перевод И.С. Свенцицкой. Ранние христиане и Римская Империя. Приложение. С. 332.
1 Демоны в представлении греков классического периода были носителями божественной воли, а также душами людей, живших в далеком прошлом, в золотом веке. Демоны могли восприниматься и как добрые, и как злые. См. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских терминов. М.. 1995); у большинства авторов эллинистического времени вера в демонов рассматривается как суеверие в отрицательном смысле, например у Полибия— XII 24, 5. Плутарх в «Наставлении супругам» убеждает женщин не поддаваться чужеземным суевериям.