– Ну да, конечно, – сквозь смех сказала она. – Как я об этом не подумала? Ни для кого не секрет, что «Харт инвестментс» скоро будет продана. Ты сможешь просто купить ее, когда папа отойдет от дел. Никакой суеты, никакой головной боли и никакой связи с женитьбой.
– Согласись, – сказал Гейб, – такой путь был бы намного проще.
– Как же я об этом не подумал? – ворчливо заметил Митчелл.
– Вероятно, это потому, что бизнес не твоя стезя, Митч, – пророкотал Салливан. – С самого начала было ясно, что Гейбу незачем брать Лилиан в жены для того, чтобы завладеть «Харт инвестментс». Все, что от него требовалось, – это подождать пару лет и все скупить.
Гейб обнял Лилиан за талию:
– Давай пойдем куда-нибудь, где мы могли бы обсудить наши личные дела без посторонних.
Он открыл дверь на террасу и вывел Лилиан на улицу, на яркий солнечный свет. Обнявшись, они пошли по тропинке вдоль каменистого берега.
Никто из них не сказал ни слова, пока они не оказались на середине тропы между двумя домами.
– Так ты все это серьезно? – спросила Лилиан.
– Я еще в жизни не был таким серьезным. – Гейб крепко сжал ее руку. – Ты действительно выйдешь за меня замуж?
– Да. Только тебе совсем не обязательно отказываться от доли в «Харт инвестментс». Я ценю твой благородный жест, но в нем нет необходимости. Правда.
– Есть необходимость.
– Почему?
Он повернул Лилиан к себе.
– Потому что я Мэдисон. Мэдисон способен отказаться от третьей части многомиллионной компании ради женщины, которую он любит. Это у нас в генах.
Ради женщины, которую он любит.
– О, Гейб! – Разноцветная радуга расцвела над ее головой, искрометная и сияющая. Лилиан оказалась в его объятиях. – Я так тебя люблю.
Он поцеловал ее.
За исключением некоторых несоответствий в месте действия (не на вершине утеса, а на берегу) и в антураже (она была не босиком и не в легком платье) эта романтичная сцена вполне соответствовала той, что навеяло ей воображение.
Не придерешься.
Салливан, прикинув, куда можно сесть в гостиной Митчелла, выбрал шезлонг, откуда открывался вид на залив. Он со вздохом опустился на него и устремил взгляд на воду. День близился к вечеру. Ему никогда не нравилось это время суток.
– Мы были на грани того, чтобы все испортить, верно? – сказал он.
– Что значит «мы»? – Митчелл уселся на другой потрепанный шезлонг. – Это ты чуть не испортил все дело. Какого черта ты решил, будто можешь купить Гейба за кусок «Харт инвестментс»? Как тебе такое взбрело в голову?
– Это же ты сказал мне, что на сей раз моя очередь улаживать дело.
– Но дела между Хартами и Мэдисонами не улаживают с помощью пакета предложений, от которых нельзя отказаться. Ты же не конкурента на свою сторону переманиваешь.
– Мне казалось, что это вполне логичный ход. То, что Лилиан хочет стать женой Гейба, было ясно как день, и я решил подтолкнуть его к решительным действиям, представив перспективу брака с ней, так сказать, с финансово привлекательной стороны. – Салливан вытянул ноги, поморщившись от боли. Суставы сопротивлялись насилию. – Как ты выдерживаешь в этом холоде и сырости целый год?
– Я привык. А ты что-то стал неженкой от жизни в Аризоне.
– Не неженкой я стал, а разумным человеком. Если бы у тебя были мозги, ты бы тоже перебрался в пустыню.
– Мне и в Эклипс-Бей прекрасно живется. – Митчелл откинулся в шезлонге. – Ты собираешься вернуться в Портленд сегодня же?
– На сегодня с меня достаточно переездов. Колени затекают от долгого сидения.
– Да, я знаю, о чем ты говоришь. – Митчелл рассеянно потер колено. – И раз уж ты решил поболтаться тут в городе какое-то время, то мог бы пожить у меня.
– С чего бы я вдруг стал у тебя останавливаться?
– Если ты останешься жить в коттедже, то помешаешь Гейбу ухаживать за Лилиан.
– Тогда, может, и стоит принять твое приглашение. Не хочу мешать влюбленным пташкам, – хмыкнул Салливан.
Митчелл подозрительно на него взглянул:
– Что это ты так развеселился?
– Просто подумал, как отреагирует здешний народ, когда узнает, что я у тебя гощу.
– Ха! – Салливан усмехнулся. – Вероятно, скажут, что мы решили зубы друг другу повыбивать.
– Может быть.
– Ну, раз этот вопрос мы решили, пожалуй, мне стоит ввести тебя в курс здешних событий.
Четверть часа спустя Салливан был готов взорваться от ярости.
– Почему, черт возьми, мне ничего не сказали об этих взломах? Я и понятия не имел, что Лилиан в опасности.
– Расслабься. Я уже говорил тебе, что все под контролем. Гейб разобрался с Флинтом за тебя.
– Надо было сообщить мне.
– Гейб потушил пожар еще до того, как в округе поняли, насколько велик тот пожар. – Митчелл тяжело поднялся с шезлонга. – Брайс скоро приготовит ужин, а перед ужином я обычно пропускаю стаканчик или два. Насколько я знаю, у тебя раньше тоже была такая привычка.
– Я не изменился. – Салливан смотрел, как над заливом сгущается мгла. – Немного спиртного помогает человеку расслабиться в это время дня.
– Это точно.
Митчелл подошел к буфету, достал бутылку и стаканы и плеснул в каждый немного виски, после чего вернулся к Салливану и молча протянул ему стакан.
Они потягивали виски и наблюдали за тем, как сгущаются сумерки за окном.
После стольких лет вражды, думал Салливан, хорошо вот так сидеть в сумерках с единственным человеком в мире, который понимает, что ты сейчас чувствуешь, и чувствует то же самое.
– Говорят, воспоминания стираются с возрастом, – спустя какое-то время сказал Митчелл.
– Ложь.
Глава 25
Лилиан припаркована машину позади красного компакта Клер, вышла из нее и направилась к ведущим на террасу ступеням. Все четыре дверцы и багажник компакта были широко раскрыты. В багажнике лежали два чемодана и коробка для папок.
Едва Лилиан подняла руку, чтобы постучать, дверь дома широко распахнулась. На пороге появилась Клер, сгибавшаяся под тяжестью громадного чемодана. На ней были кроссовки и спортивный костюм. Волосы она завязала в хвост на затылке.
Из дома доносились громкие звуки радио – шло политическое ток-шоу.
– Помощь нужна? – спросила Лилиан, стараясь перекричать грохот приемника.
Клер испуганно вскинула голову:
– Лилиан? Я не слышала, как ты подъехала. Что ты тут делаешь?
– Ты сказала, что сегодня уезжаешь из города. Я заехала узнать, не надо ли тебе помочь упаковать вещи.
– Спасибо. – Клер взглянула на багажник машины, потом перевела взгляд на чемодан, перегородивший вход в дом. – Я недооценила масштаб работы. Даже не представляла, сколько всего накопила за время пребывания в Эклипс-Бей. Беру с собой только самое необходимое. Бригада грузчиков из службы перевозок будет тут в два часа. Они заберут все, что не поместится в мою машину.
– Скажи, что мне делать.
– В кабинете я уже закончила. В спальне и ванной только начала. Если ты займешься кухней, буду тебе премного благодарна.
– Без проблем. – Лилиан прошла в дом.
Клер вошла следом. Подойдя к столу с орущим радио, она выключила приемник. Повисла неловкая тишина. Создался вакуум, который нечем было заполнить.
– Ты хорошая подруга, – объявила Клер. – Не то что некоторые, не будем называть имен. Сама видишь, никто из членов команды даже не потрудился прийти. У всех нашлись неотложные дела. И почему это меня не удивляет?
– Клер…
– Похоже, увольнение из штаба политической кампании делает тебя невидимкой. Ты о таком слышала? Тебе вдруг все объявляют бойкот. Все равно, что вернуться в отрочество и оказаться не в той тусовке в школе.
Лилиан деликатно покашляла.
– Где картонные коробки?
– В бельевой кладовке, рядом с кухней. Бери, что тебе надо.
Лилиан направилась на кухню.