– Даже не знаю, как сказать. Стрелял, конечно, прицелившись, в ту сторону. Были в руках и автомат, и гранатомет. Сам я гранатометчик. Война ведь…
Из-за вороха одежды показался еще один. Вздремнул, видать, но то ли от нашего разговора проснулся, а может, лежал, слушал. И сон солдата – часть его службы. Сладкая часть.
Зема он. Из соседнего с Гильманом района. Серьезный парень, во взгляде искры. Есть ведь такие братья, которые с первого взгляда внушают доверие, он как раз из таких. Звание у него старшина, пулеметчик. Сейчас он раненый: осколок мины попал в ногу.
– От колена и выше все ноет, придется, наверное, в Россию выйти, – говорит. – Все у меня есть, и деньги, и работа, – начал он свой рассказ. – Слава богу, две дочки, две звездочки мои бегают. В апреле начали приглашать в военкомат.
В армии Зема служил в войсках ВДВ, артиллерист. Был и командиром. Такие парни, понятно, всегда на особом учете.
– Понимаю, что я там нужен. Второй ребенок еще маленький, пять лет. Думал, не пойду. Когда начали собирать солдат в батальон Шаймуратова, загорелся. Вот уже год как здесь. Питание, условия жизни, атмосфера, окружение – во! Гумконвой здорово работает. Очень довольны.
На передней линии парень бывает часто. Сколько было штурмов, во всех участвовал.
– Что было самым сложным, тяжелым за год службы?
– Терять парней. Давеча Гильман рассказывал про Юныса из деревни Сафарово Учалинского района… – Значит, не спал, тихонько лежал, слушал нас. – Замечательный парень был, храбрый, геройский. Граната упала, обе ноги оторвало, кровь никак не остановить, на глазах… Из той же деревни Сафа агай. Удивительно умный, смышленый, даровитый. Полугодовалый маленький ребенок остался. Из Бурзяна Юлдаш, вместе сидели, обедали, а через час…
У старшины внезапно на глазах появились слезы. Самые тяжелые – это, наверное, падающие на землю слезы солдата. Падая, они превращаются в свинец, в ненависть к врагу. Вытерев рукавом лицо, Зема быстро берет себя в руки.
– Что поделаешь, война без потерь не бывает. Умом понимаешь, но душа не принимает…
Обнявшись, втроем, только для себя, фотографируемся. Дай бог еще и дома, на склоне горы Янгантау, вот так же всем вместе обняться.
Выйдя из пристройки, увидел, как Венер Файзуллин, весело смеясь, болтает с двумя молодыми бойцами. Один из них оказался двоюродным братом корреспондента газеты «Йэшлек» И. Х-ва. Привет ему передает. Второй из города Салавата. Молодой задор фонтаном брызжет из всех троих.
– Что вам нужно, ребята? Говорите, как приедем, все вышлем, – спрашивает Венер.
– Хочется быстрее вернуться и с девушками погулять, – говорит один.
– Нельзя ли там как-то вместе с гумконвоем и девушек отправить? – улыбается другой.
Два поколения, два взгляда! У пожилых – закаленная в жизненных перипетиях мудрость-терпение, а у молодых – безудержная горячность, лихачество, сумасбродство, способные одним взмахом истребить врага.
Через несколько домов приветствуем парней из шестой роты. Их дом тоже не очень высокий, но парни как-то помещаются, на пол постелили матрасы.
Во дворе растет развесистая черешня. Оказывается, у черешни дерево бывает высоким и крупным. Эта удивительная картина сразу бросается в глаза. На веревке, один конец которой привязан к черешне, а другой прикреплен к стене дома, сушится солдатское белье. Вся одежда одного цвета – серого. А на той стороне изгороди, в палисаднике у дома, тоже на веревке висят разноцветные соседские вещи: белое платье в красный цветочек, голубые брюки, синий платок. Вот такой сильный контраст. Военная и гражданская одежда, которые показывают местную обстановку. Две протянутые веревки, два мира.
У стены дома уложены в ряд бронежилеты. Они тоже, как вышедшие из боя солдаты, кажутся уставшими. Спросив разрешения, беру один из них, поднимаю, взвешиваю на руках. По сравнению с нашими эти кажутся меньше и легче.
– Мне, наверное, не подойдет, – говорю.
– А вы попробуйте надеть.
Когда снял тот, что был на мне, едва не упал. Как будто в течение многих часов таскал на себе целый мешок картошки, а потом снял его с плеч и поставил на землю. Так хорошо стало, свободно. Уф, даже мой выпирающий живот за полдня вроде стал меньше. Подуй сейчас сильный ветер, и он, кажется, унесет меня, как пушинку. Но вокруг все тихо, спокойно.
Надеваю солдатский. И в самом деле, этот зеленый броник легче и аккуратнее, хотя оба, конечно, из железа, а не из пуха и пера.
– Эти броники БР 5/6 знаете чем хороши? – спрашивает командир роты Дух.
– По сравнению с моим в этом я чувствую себя более комфортно, – отвечаю.
– Правильно, эти легче, весят примерно десять-двенадцать килограммов, очень удобны при маневрах. Мы испытывали, пули от АК выдерживают. Насквозь не вылетит, конечно, но внутрь зайдет, даже ребро может сломать. А вот от пулеметной пули не спасет. Его преимущество в том, что осколки от снарядов он как бы впитывает в себя. А в жестких железных бронежилетах, наоборот, осколок натыкается, отскакивает, рикошетит. Это опасно, так как отскочивший осколок может задеть твоего товарища рядом либо поранить тебя самого через незащищенное место… – Командир рассказывает увлеченно, со знанием дела. – А те броники, что вы носите, чем хороши? Они закрывают большую часть тела. Поэтому носите, не снимайте с себя.