Творящие спокойно смотрели на это все со стороны. Только Максуд находился ближе к Единителю, чем остальные.
— Пиктограммы нанесены. Форма точно скопирована. — сообщил алхимист. — Пробуй.
Делорис подошла к нему. Она вынула дымку из одного из своих дымников. Открыла колбу и капнула несколько капель в нужное отверстие. Затем взяла артефакт в руки и чуть отошла. Направила его на стену.
— А что мне захотеть? — спросила она у Сандрин.
Та пожала плечами.
— Ладно.
Помогла так помогла. Делорис дунула на артефакт. Ничего не произошло. Она набрала побольше воздуха в легкие и дунула на него сильнее. Ничего. Девушка повернулась к алхимисту.
— Я сделал его в точности таким же, как и тот, что вы мне принесли. Все пропорции, все пиктограммы, абсолютно все одинаковое. — заверил их Единитель.
— Значит, нужны другие пиктограммы. — обратился к нему Максуд.
— Другие? — поднял брови алхимист. — Сейчас я пороюсь в своих записях. Кажется, там как раз есть заметки о сотне пиктограмм на тему «Как создавать новые артефакты».
Максуд вперил в него тяжелый взгляд. Алхимист ответил таким же. Тишина прямо зависла в воздухе, накаленная поединком взглядов.
— Ты — абсолютный. — уведомил алхимиста воин.
— Я знаю.
— Знаешь. — кивнул Максуд. — Но не осознаешь. Не понимаешь, что это значит.
— Так, может, ты мне объяснишь? — задрал подбородок Единитель.
— Соединяющему потоки не нужно знать что-то, чтобы сделать. Знание для него совсем не главное. Желание. Вот что имеет вес. Он может создать все, что захочет. Если абсолютный захотел сделать совершенно новый артефакт, о котором никто и никогда не слышал, то у него это получится. Если он захочет создать новую пиктограмму, то у него это получится. Ты думаешь, что все те пиктограммы, что ты знаешь, созданы с самого начала самим отцом? Нет. — Максуд покачал головой. — Абсолютный может абсолютно все. Именно поэтому он и абсолютный. А теперь намотай свои сопли на кулак, мальчик, и сделай то, для чего ты и был рожден.
Единитель секунду стоял молча. Злость в нем полыхала. Он занимается алхимией уже чуть ли не двадцать лет, а этот человек его будет учить!? Создать новые пиктограммы? Курам на смех! Человек с ума сошел.
— Наверное, ты самый слабый из всех абсолютных. Недоабсолют. — продолжал Максуд. — Ты сразу мне был похож на зеленого сопляка, а не на могущественного алхимиста. Я сначала подумал, что…
Абсолютный зарычал. Пиктограммы взревели в воздухе издавая жужжащий звук.
— Хочешь новый артефакт? — ревел Единитель. — Хочешь новые пиктограммы? Получи же их! — алхимист повернулся к Делорис.
Творящая бросила ему артефакт. Он поймал его и серая вспышка озарила комнату. Когда все открыли глаза, то увидели, как алхимист смотрит на тот артефакт. Как мать, на своего ребенка. Казалось, что он больше всего на свете боялся выпустить его из рук. Никто не решался окликнуть его.
— Новые пиктограммы… новые последовательности… — мямлил Единитель, разглядывая сотню пиктограмм в неизвестной ему до этого последовательности.
Он с удивлением пялился на одну из четырех пиктограмм, которые раньше нигде не встречал. Новые пиктограммы. Он мог заявить это с уверенностью. Новые пиктограммы. Новые пиктограммы?
— Тебе просто нужен был хороший пинок. Не держи на меня зла. — сказал Максуд, вырывая артефакт из рук алхимиста. — Пробуй.
Воин бросил его Делорис.
— Зарядить? — спросила та, положив руку на дымник.
— Думаю, да. — кивнул Максуд.
Делорис снова вынула дымку, капнула пару капель. Повернулась к стене и дунула на артефакт. Долгую секунду ничего не происходило. В голове Максуда успела пробежать тысяча мыслей. А в следующее мгновение серый снег вырвался из артефакта, накрывая собой огромный участок стены, пробиваясь сквозь нее и сквозь потолок. Творящая повернулась с радостной улыбкой на лице.
— Твоим возможностям нет предела, парень. — сказал алхимисту Максуд. — Разве что только те, которые ты сам для себя выдумаешь.