– А что знаете, Юрий Владимирович?
– Это неважно. Важно, что ты дальше своего носа не глядишь. Проморгал?! Прошляпил, товарищ генерал?!
Алидин виновато опустил глаза.
– Ну не строй из себя девицу– то. Исправляй недочеты, выявляй системные ошибки и наверстывай упущенное. Понял?
– Так точно, Юрий Владимирович. Гастроном и всех его клиентов начнем разрабатывать с завтрашнего дня.
– Правильно. Только тихо. Если они узнают о наших с тобой планах раньше времени, не сносить нам головы. А главное – про директора не забывай.
– А что с ним? Получит за взятки свои 15 лет и…
– Нет! Неверно! Стратегически неверно! Здесь нужна публичная порка, чтоб другим неповадно было! Только расстрел!
– Но ведь за взятки по закону максимум 15 лет…
– Это уже твои проблемы. Найдешь судью, которого Комитет может прихватить за то же самое место, и прикажешь ему. Если сам не хочет к стенке встать, поставит за себя Соколова. Святых нету.
…Гастроном «Елисеевский» или, как он теперь назывался, «Гастроном № 1» всегда был не только торговой, но и эстетической гордостью Москвы. Уникальная старинная архитектура начала XIX века; красивые витрины снаружи и не менее красивые витражи на внутренний двор, который, к слову сказать, тоже эффектно выстроен в виде катакомб, выполняющих функцию хранилища продуктов и складов; внутреннее убранство с колоннами, высокими потолками, холодным и темным винным залом и портретом основателя магазина – купца Елисеева – все это придавало месту особую магию, магнетизм, особую притягательность. В эпоху «застоя» и повсеместного отсутствия даже самых элементарных товаров народного потребления здешнее изобилие осетровых рыб, копченого мяса, икры, да и менее изысканных продуктов, казалось, не могло иметь места нигде, кроме как здесь – в этом здании, больше напоминающем какой– нибудь шикарный ресторан на далеком Монмартре. И даже когда путь покупателей лежал в подвал, где располагался стол заказов, все равно это было очень красиво и в какой– то мере романтично – подвал здесь тоже был еще николаевских времен, а потому спускаться в него было все одно что посещать какую– нибудь древнюю пещеру.
Многие не понимали и искренне завидовали директору гастронома, отличнику народной торговли Юрию Константиновичу Соколову, который всегда умудрялся достать заморские и отечественные деликатесы в таком количестве и накормить ими как простых людей, так и кремлевских сановников – как у него это получалось? В то время, когда похожие, если не по архитектуре, то по статусу магазины прозябали и звенели гулким эхом с пустых полок в сторону сквозящего следами последнего покупателя выхода, магазин Соколова процветал, как верно подметил председатель КГБ, как в капстране – всемогущий Андропов знал, о чем говорил. Секрет у Соколова действительно имелся в загашнике – неучтенные доходы он тратил на взятки. Не стоит пугаться столь громких слов – надо для начала понять, на что и кому она предназначалась.
А еще раньше – понять, из чего складывались неучтенные доходы. Лет 20 назад магазин попал под программу модернизации торговли. Тогда всем крупным гастрономам и универмагам выделили деньги на покупку нового торгового оборудования. Все это происходило на ниве хрущевской «оттепели», когда с высоких трибун кричали о послаблениях в жизни народной и о том, что все в стране должно быть для человека. Многие директора торговых управлений и магазинов тогда просто рассовали полученные на модернизацию из Госплана деньги по карманам и забыли про высокие лозунги, так же громко звучавшие в те времена, как быстро и сменявшиеся другими, еще более высокими и уходившими в небытие. Соколов поступил иначе – он на выделенные деньги закупил партию новых финских холодильников, которые почти исключали порчу и утрату товаров ввиду потери товарных свойств. В то же время, по всей Москве управлением торговли (торгом) для всех магазинов была установлена норма естественной убыли товаров к списанию в размере 20% от общего товарооборота магазина. Ну у других магазинов – понятно – чего только с товаром, особенно скоропортящимся не происходило. А у Соколова с его финским оборудованием убыль эта почти сравнялась с нулем. Норма убыли осталась. Тогда он решил ее списывать, а сэкономленные деньги… нет, не воровать, как остальные его коллеги в большинстве своем и по всему Союзу, а тратить на взятки начальству всех мастей… но не ради своего блага, а ради блага магазина и отоваривавшихся в нем граждан.