Задом кручу, пытаюсь помочь ему, раздеть меня. хнычу с досады, грёбанные мокрые джинсы! А затем я всё порчу одной фразой:
— Не нравится мне твоё заикание, вообще, не понимаю, зачем ты прикидываешься…
Та-дам! Молодец, Бет! Помолчать не могла? Надо было потрепаться…
— Какое заикание? — он перестаёт бороться с пуговицей, когда уже почти справился.
— Ты заиканье симулируешь! — я сейчас разревусь. У меня в воображении появился монитор с прямой полоской и протяжным писком.
— Доктор Бейли, мы теряем его!
— Не в мою смену! — потираю электроды дефибриллятора и мысленно прикладываю их к груди моего типа-насильника. — Разряд!
Незаметно вильнула бёдрами, чтобы пуговица вылетела-таки из петли, я даже живот надула, чтобы ширинка разошлась. Уф… Срочно исправляй ситуацию, идиотка! Скажи что-нибудь, разозли его. Быстрее!
— А? Так ты об этом секрете? — облегченно выдыхает Эд и тянет руки обратно к моим штанам. Ну, слава… Стоп! Он меня одеть пытается, что ли?
— А о каком ещё?! Что ты делаешь, псих?
Срочно генерируй идеи, Бет. Какой у него секрет? В носу ковыряется, убил Кеннеди, использует не сертифицированное топливо в своей Шевроле? О… Он вампир!
Не успела. Эдвард уже успокоился. А я мечтаю до крана дотянуться и обрызгать говнюка ледяной водой, а потом себя, чтобы успокоиться.
— Джинсы эти тебе не Норис младший подарил, разве? А то и их порвать могу. Ты в кино ещё хочешь, а?
Ясно. Нихрена он не простил меня за очки. Решил просто проучить немного, чтобы неповадно было.
— Ой, к черту иди, Хэндерсон.
Отлепляюсь от столешницы и неуклюже спрыгиваю на пол. Иду к двери, одной рукой прижимая к груди рваный рюкзачок, а другой кофту на мокрую задницу натянуть пытаюсь.
— Погоди, Бет! — Он вдруг за руку меня хватает, и от одного это прикосновения, снова всё трепещет внутри, а от запястья по всему телу разливается волна приятного тепла.
Поворачиваюсь, и у меня язык к нёбу прилипает от внезапного зрелища. Эд стягивает свою уродливую мешковатую толстовку через голову. Его футболка слегка задирается и я вижу идеально проработанные мышцы пресса. Скольжу взглядом выше, останавливаюсь на натянутой на мощной груди ткани, повторяющей каждый рельеф.
Я представляла его бледными субтильным ботаником, но такое…Толстовка показывается у меня на талии, Хэндерсон завязывает у меня на животе нетугой узел из длинных рукавов и осторожно одёргивает всю эту конструкцию сзади.
— Порядок. А то выглядишь, как будто обмочилась, Бет. Негоже сестричке из Ита Вита Фита в таком виде расхаживать по кампусу.
— С-спасибо, Эд, — единственное, на что меня хватило.
— Вернёшь после выходных, это моя любимая кофта.
— Угу.
Нихрена подобного. Ты видишь её в последний раз, Хэндерсон. Это мне компенсация за сорванное изнасилование.
— Иди первая, — он кивнул на дверь, а я глаз с его идеальной шеи отвести не могла. — Мы тут и так с тобой засиделись. Ауфвидерезеен, Ложечка, до встречи на немецком в понедельник.
Игриво подмигнул, а потом спрятался в одной из кабинок.
На ватных ногах побрела к выходу, отщёлкнула замок, пропустила гневную тираду от недовольных парней. Буркнула им что-то о просроченном гуакамоле и жгучем безудержном поносе. Кажется, прониклись и брезгливо расступились.
Чёрт! А про кино-то мы так и не договорились!
* Quid pro quo, Квипрокво́ или кипроко (от лат. Quid pro quo — «то за это») — фразеологизм, обычно используемый в английском языке в значении «услуга за услугу»
Глава 4 Дом, милый дом
Бет
По кампусу шла в легком полунаркотическом трансе. За один короткий день со мной приключилось больше, чем за последние пять скучных лет.
Эд Хэндерсон.
Бухало у меня в голове.
Эд Хэндерсон.
Я поглаживала пояс из рукавов на талии, вспоминая крепкие сильные руки своего одногруппника, как он в один рывок подхватил меня, словно я ничего и не весила, как его длинные пальцы терзали тугую пуговицу на джинсах.
Эд Хэндерсон… Я облизала пересохшие губы.
Он поцеловал меня, а еще отдал свою кофту. От этого мне очень тепло и не только мокрой заднице. При каждом шаге она, как ладонь нежно шлепает меня по ягодицам. Левая. Правая. Левая. Правая… Беги, Эд, я, кажется, сошла с ума.