того, как гости закончат трапезу. Когда все насытились, ребе опять повернулся к
сыну.
— Мне нечего сказать, папа, — произнес мальчик, — но я хотел бы кое-что
вам показать. Пойдемте же, и я вам все покажу.
Собравшиеся отправились вслед за ним в соседнюю комнату. И там
действительно увидели его интерпретацию гостеприимства: мальчик застелил
каждому из гостей постель; на кроватях лежали взбитые подушки и аккуратно
свернутые одеяла.
— И что же нового в твоем толковании, малыш? — спросил один из гостей.
— При всем своем уважении к вам, Учитель, — ответил Симха Бунем, —
если бы я обеспечил вас просто новыми словами, вы бы отдохнули только в своем
воображении.
Рами Шапиро, «Хасидские притчи», с. 91
— Реб Гершеле, почему вы носите такой рваный кафтан? Разве у вас нет
другого?
— Есть, конечно.
— Почему бы вам его не надеть?
— Потому что он еще больше рваный.
«Анекдоты от Гершеле Острополера», с. 214
Учись быть добрым и учи других добру, и станешь мудрым и праведным
человеком.
К одному человеку, у которого болел живот и пропал аппетит, пригласили
врача. Врач посмотрел на него и выписал лекарство. Сказал больной: «Ничего не
приму, если не пообещаешь, что меня не заставят есть». — «Хорошо, — ответил
врач, — пей, что я тебе выписал, и этого достаточно». Удивились родственники
больного — разве можно оставить человека без еды? А врач говорит: «Не
беспокойтесь, выздоровеет, сам попросит!»
Так и Тора лечит душу. Учили мудрецы, что свет ее возвращает человека к
жизни.
«Мишлей», комментарии собраны
Адамом Давидовым, с. 24
Великий праведник раби Леви-Ицхак из Бердичева при каждом удобном
случае старался говорить что-то хорошее о евреях. Убеждая Всевышнего в День
очищения милостиво отнестись к евреям, раби Леви-Ицхак говорил:
«Взгляни, Владыка мира, как праведен Израиль! Ни одному другому народу
не сказано, что еда и питье в какой-то определенный день засчитываются ему как
пост. Несмотря на это, у всех народов достаточно пиров, застолий и пьянства.
Если бы какому-нибудь из них, упаси Б-г, было сказано, что в такой-то день
еда зачтется ему как благое дело, как пост, не сомневаюсь — пьяные валялись бы
на улицах и в этот день, и долгое время спустя.
А евреи! Все они знают, что большая мицва — есть и пить в канун Йом-
Кипур. И все они едят и пьют, думая о завтрашнем посте, произносят « лехаим», желая друг другу счастья. Но покажи мне, Владыка вселенной, еврея, пришедшего
пьяным на молитву Коль нидрей в синагогу ?
А если не сумеешь показать мне такого, то будь добр дать нам счастливый
год!»
Рав Ицхак Зильбер, «Беседы о Торе», с. 279
До самого конца
Однажды ребе Симха Буним из Пшисхи пришел к своему ребе, Иакову
Ицхаку, которого все звали Святой Еврей. Но не успел он даже раскрыть рот для
слов приветствия, как ребе Иаков Ицхак сразу велел:
— Прочти на память какой хочешь стих из Торы, и я открою тебе его смысл.
Тогда Симха Буним выпалил:
— «И изрек Моисей в уши своего народа Израиля слова песни сей до их
завершения ( ад тумам)» .
— Ад тумам — до их завершения! — вскричал ребе.
Симха Буним так восхитился этим толкованием, что пошел рассказывать о
нем своему другу, ребе Ханох Генеху из Александра.
— Но ведь тебе ребе всего-навсего повторил последние слова текста, —
удивился тот. — Не понимаю, что тебя так радует?
— Ты ведь умный человек! — стал подзадоривать своего друга Симха Буним.
— Ну-ка, постарайся понять, о чем речь!
— Ладно, — нахмурился ребе Ханох, — давай посмотрим. «И изрек Моисей в
уши своего народа Израиля слова песни сей до их завершения». Тактак. Все дело в
грамматике. Если бы речь шла о том, что Моисей изрек все слова песни до конца, стояло бы «до ее (песни) завершения». А тут использовано множественное число, значит, речь-то не о песне, а о самом народе. Хм? Ага! До их завершения! До
нашего завершения! До обретения нами совершенства! Тора говорит: завет с Б-
гом будет вновь и вновь звучать в ухо каждому из нас, пока не достигнет сердца.