— Господин. Он очень опасен, чуть не убил одного из наших новичков. — Начал было один из копейщиков, стоящих за моей спиной, но ответом ему было лишь презрительное хмыканье.
— Свободны. Я по твоему похож на новичка? — И бывший легионер хрустнул своими здоровенными кулаками. Уверен ему не привыкать участвовать в кулачных боях. Слишком уж подозрительно стесаны костяшки.
— Конечно нет, простите господин.
Стоило за моей спиной закрыться двери, как бывший смертник обратился ко мне:
— Смотри на меня. Я задаю вопросы — ты отвечаешь. Соврешь сломаю палец. Второй раз руку. На третий отдам духам. Понял? — Внутри меня зрела уверенность, что он не шутит. Так что придется думать прежде чем отвечать.
— Да, старший. — Я слегка поклонился, но не так как принято в нашей традиции, а среди свободных людей Предела. Ответом мне была чуть дернувшаяся бровь.
— Отлично. Вопрос первый почему искалечил стражника?
— Он решил, что из меня можно сделать пример и показать насколько он крут. Захотел, чтобы я слизывал его плевок. У него есть власть меня наказывать за проступки, но нет права унижать. Так что у меня попросту не хватило терпения простить его за глупость и мои руки действовали раньше головы. Дубинка, которой он меня ударил оказалась у него во рту, засунутая по самую глотку. — Ответом мне была неожиданная реакция — смех. Смотритель смеялся будто я рассказал ему веселую шутку. Хотя для бывшего висельника это действительно была шутка.
— Так ты с характером. Это хорошо. Тогда сможешь выжить в этом аду.
— Следующий вопрос. За что ты тут?
— Не знаю. — Левая бровь лысого поползла вверх, но он промолчал ожидая дальнейшего рассказа и я продолжил. — Правда не знаю. Меня арестовали по личному приказу генерал-губернатора, по крайне мере так сказал начальник стражи, который меня арестовывал с усиленным отрядом.
— Ты настолько опасен?
— Я убил жреца культистов искажения и несколько его прислужников. — Левый уголок рта смотрителя дернулся будто его ужалило насекомое. Те кто служит у Предела знают, что такое искажение и как опасны его жрецы.
— Вижу что ты говоришь правду. Жрать хочешь? — После моих слов о культистах его настроение изменилось.
— Не откажусь.
— Идем, нам все равно придется ждать Чанга, который тебя сюда направил.
— Могу я узнать почему тут нет охраны?
— Потому что все они возле шахт, а здесь хватает меня одного. Да и жрать я люблю не в компании их унылых рож.
Мне досталась большая кружка кислейшего вина из тех, что я когда-либо пробовал, но тут я был рад даже такому. И миска свежего, вкусного риса с жареными овощами и безумно вкусная свинина. Я ел медленно. Неторопливо. Как человек, знающий цену каждому куску. Свинина была жирной, хорошо поджаренной на углях, с хрустящей корочкой.
Смотритель смотрел на меня не мигая. А потом попросил.
— Расскажи, как они сдыхали. Те, искаженные. Те, кто перешел грань. — По спине словно пробежала молния, а я почувствовал тень шанса на лучшую жизнь.
Я проглотил кусок мяса и вытер рот тыльной стороной ладони и начал рассказывать смакуя кровавые подробности:
— Одному я сломал ноги, а потом пробил грудную клетку и вырвал его гнилое сердце. Оно еще билось на моей ладони когда я его раздавил.
Смотритель закрыл глаза. Его веки дрогнули. Пальцы сжались на кружке так, что пальцы побелели. Он задышал чаще. Создавалось впечатление, что он проживал эту сцену вместе со мной. И убивать искаженных ему очень нравилось.
— А другие? — прохрипел он, чуть склоняя голову. — Что с остальными?
— Я хорош с ножами. Очень хорош. Часть умерла быстро, у меня не было возможности насладиться их мучениями. — Из его рта вырвался разочарованный рык. — Но вот их жрец. — Вспомнил свою схватку с Фушэ. Этой подлой тварью. — Я рвал его на куски, он изменялся и мне приходилось резать его снова и снова пока на его костях не осталось мяса. Его череп треснул под моими ударами. Эта мразь заплатила за смерть моего наставника.
— Ха… — хриплый звук вырвался из горла смотрителя. Он улыбнулся. Злобной, хищной улыбкой. Он радовался их страданиям, пусть даже и не видел их лично. — Превосходно.
Он взял свою кружку. Его пальцы покрытые шрамами и ожогами, чуть дрожали от напряжения. Он поднял ее и посмотрел на меня:
— Знаешь, парень… Среди тех кто прошел Предел есть традиция. Мы пьем. За каждого ублюдка заигравшегося с изнанкой, что отправился на корм червям. За каждого культиста, что получил свое.