От Еода-Шумящего Амба узнал все, до мельчайших подробностей о том, что происходило в доме Челока-Похлебки.
Старик неторопливо, медленно, бесчувственно рассказал, что действительно в доме Челока-Похлебки уже все готово к последней свадебной церемонии – дэрэ.
Уже давно – в прошлом году прошел первый свадебный обряд – модэрку[37]. Как-то к Челоку в дымный дже[38] приехал на собаках старый шаман Фолдо-Дыра, привез пять бутылок спирта и, напоив всю родню Челоки, получил согласие отца – отдать Джябжя.
– Весело было на этом модэрку, – вспоминает Еода: – не было ни одного человека, который не вывалялся бы в собственной блевотине… Всех от мала до велика напоил богатый Фолдо-Дыра, у которого денег больше, чем блох на моих собаках…
Прошла и вторая часть свадебного обряда – токтолку[39]. Отец продал 17-ти-летнюю дочь 68-милетнему шаману за 20 червонцев деньгами, 2 чугунных котла, 2 китайских халата, 3 куска мануфактуры и 5 банок контрабандного спирта… И обряд токтолку был залит водкой.
– На токтолку было куда веселей, чем на модэрку, – добавляет Еода: – в однофамильцев (эмухала) нашего рода вошел дух войны и они набросились на однофамильцев жениха. В драке досталось и нашим и ихним… Но жениховы пострадали куда больше наших: одному выбили совсем глаз, – окривел; второму – два ребра, а третьему – скрутили ногу так, что он до сих пор хромает и ходит носками в разные стороны… О вышибленных зубах и побитых носах и говорить не приходится, – никто их не считал…
– Совсем недавно прошла 3-я часть свадьбы – сарин[40]. Старик жених и девушка-невеста, стоя на коленях и, схвативши друг друга правыми руками, одновременно выпили по рюмке водки. И за этим главнейшим обрядом – «дыра-очини», несколько дней кряду в доме Челока лилась водка. И снова все были пьяны.
– Ведь, во время сарина всех обносят вином без конца, и никто не имеет права отказаться от чарки. А водку пьют без всякой закуски, – так полагается по старому обычаю гольдов, – поясняет Еода. – Осталась последняя четвертая часть свадьбы – дэрэ – умыкание – мнимое похищение гямакты[41]. После этого обряда – Джябжя – должна стать женой шамана Фолдо…
– Вовремя ты приплыл, Амба, хоть и нежданно и негаданно: погуляешь, как отроду не гулял: не поскупится Фолда на водку, ведь у него денег больше, чем блох на моих собаках…
Амба по своему согласился со стариком – вовремя приехал!.. Молодые ребята, товарищи Бямби, и сам Бямби подбодрили его, вселили в него крепкую надежду.
Амба, которому некуда было деться, остался с товарищами в большой юрте на бугре, предназначенной для кооператива ловца и охотника.
Молодые гольды с увлечением совещались вечером: как бы помочь Амба отбить невесту у шамана.
Наконец был готов полный план.
– Как хорошо, что никто из стойбища не видел, что мы прибыли на моторе! – воскликнул Бямби.
Надо сказать, что в день приезда Амбы и Бямби с приятелями стойбище пустовало; – почти все население отправилось, по древнему обычаю, на общественную работу по устройству заездка рыбной ловушки, так как со дня на день ожидался массовый ход кеты.
Только потому, в день приезда молодежи в большую фанзу на бугре не нагрянули обитатели «Лисьей прорехи», общительные и падкие до всякой новости гольды.
– Ложись спокойно спать, Амба, – посоветовал Бямби, – родителей твоих воскресить мы не можем, а гямакту твою отобьем для тебя.
Но Амба не мог спокойно спать: всю ночь ворочался и только на рассвете забылся тяжелым сном.
Утром товарищи снарядили Амба в дальний хаморан к Челока – отцу Джябжя.
– Только ты не подавай виду, что знаешь о предстоящей свадьбе Джябжя с Фолдо.
– Не забудь, что старик скуп, как черт, и стяжателен, как шаман. Добейся, какой угодно ценой добейся, чтобы Джябжя была в нашей лодке во время дэрэ… иначе нам трудно будет добыть твою гямакту, – напутствовал Бямби.
– Бачкафу, – с обычным приветствием вошел молодой гольд в хаморан Челока.
Изумленный Челока, точно не веря своим глазам, вприпрыжку подбежал к Амба; стал щупать в плечах, касаться рук и груди молодого гольда.
– Амба?! Ай-хаа-хаай! Амба? сын покойного корявого Сигакта-Овода и покойницы Шестипалой – Тинхэ-Давящей Вниз… он и есть… А мы третью весну считаем Амба спутником своего отца и матери – за гробом – в подземном царстве – «буни». Ай-хаа-хаай!
– Нет, Челока, я жив и явился сюда с богатым тори, чтобы взять в жены твою дочь Джябжу.
Челока пришел в еще большее волнение. Его маленькое старушье безволосое лицо собралось в кулачок; среди несметных морщинок еле-еле можно было разобрать щелки безволосых ресниц, из под которых чуть-чуть выглядывали узкие, желтые, влажные глазки.
37
Свадьба у гольдов разделяется на четыре части, иногда отделенные друг от друга длительными промежутками времени. Первая часть свадьбы, модэрку – соответствует сговорам, помолвке.
39
Токтолку – вторая часть свадьбы состоит из сговоров родителей невесты и жениха о размере тори (калыма) за невесту.
40
Сарин – третья часть свадьбы. В старой русской свадьбе сарину соответствует, до некоторой степени, «девичник».