– Надя. Сестра Лены.
Мимо пронёсся целый рой детей; кто-то упал с ледяной горки, со всех сторон раздавались сигналы автомобилей.
– Ну конечно…. И что? – я по-прежнему чувствовал себя неуютно.
– Ничего. Лену жду. Она позвонила и просила вас задержать.
– Это ещё зачем?
– У неё и спросите – разводя руками, девчушка вздыбила плечи. – О, вот и она.
Из дверей больницы торопливо вышагнула та самая медсестра, встреченная мною в палате.
Елена прильнула к нам и, улыбнувшись, бесцеремонно взялась за ручки коляски:
– Привет.
– Привет – скривился я. – Мы всё-таки на «Ты»?
Стряхивая с моей шапки снег, девушка надвинула её мне на уши:
– Я же говорила, что это часть работы.
– Ну и, чего тебе?
– Мне ничего, а вот тебе…. Ты, кажется, сказал, что тебе новый год справлять не с кем? – неуверенно донеслось от Елены.
Тяжело вздыхая, я проводил взглядом убегающую от хозяина собаку:
– Я этого не говорил.
– Намекнул, какая разница?! Ты ведь гонщик…. Я и подумала, что тебе будет приятно на трек сходить….
– Сходить? Спасибо большое!
Девушка цокнула:
– Я не это имела в виду. Завтра на стадионе будет проходить показательный заезд. Там лучшие гонщики соберутся, машины всякие…. Хочешь туда сходить? – осекаясь, поймав мой неодобрительный взгляд, она зажмурилась. – То есть…посетить мероприятие?
– Только свой насыщенный список дел просмотрю…. – видя в ответ столь же серьёзный взор Елены, я замялся. – Если без шуток, то у меня теперь времени свободного – хоть раздаривай.
– Ну вот, пару часов подаришь мне. Значит завтра? В три часа, идёт?
Я пожал плечами:
– Один вопрос: тебе-то это зачем?
– Ты первый, к кому после комы не пришлось звать санитаров….
Рассмеявшись, я отмахнулся:
– Ладно, согласен.
– Вот и замечательно! – девушка широко и добродушно улыбнулась. – Кстати, нам с тобой по пути. Мы почти соседи!
– Какая прелесть…. Не надо, я сам.
– Брось, мне не трудно – не слушая возражений, Елена взяла в руки коляску, и мы двинулись с места.
Сёстры молчали всю дорогу, лишь иногда перекидываясь парой слов, причём настолько тихо, что я ничего не мог расслышать.
Постепенно смеркалось. Снег заволакивал в вуаль равномерной тишины всё пространство. Спешащих к ужину машин становилось меньше, прохожие попадались реже, а дальние виды высотных домов обрастали всё новыми огнями светящихся окон. В витринах подмигивали маленькие новогодние ёлки с цветными шарами, вдоль улиц тянулась гирлянда, состоящая из тысяч лампочек – город ждал пришествия праздника.
Около получаса мы плелись до уютного пересечения нескольких улочек, где облепленные снегом небольшие кустарники походили на скелеты фантасмагорических существ, так и тревожащих живое воображение.
Елена вдруг обратилась к сестре:
– Смотри, тут каждый год эта прелесть, не устаю смотреть.
Вторая девушка некоторое время молчала, заворожённо оглядывая мифических тварей, а лишь затем, опомнившись, ответила:
– Умиротворяет прям. Спокойно так становиться. Кажется, что они всегда тут были.
Дуэт моих новых знакомых так и растворился в безмятежном наблюдении за причудливыми изгибами замерших кустов.
Лена то и дело оборачивалась на меня, будто ожидая реакции, однако затянувшееся молчание буквально вынудило её спросить:
– Макс, а ты что скажешь?
– Б-ха! А что мне сказать? Они тут уже лет десять. Я же здесь живу, уже привык.
Закатывая глаза, Елена тяжело вздохнула:
– О Господи…. Красиво?!
– Угу – не понимая, чего она хочет, ответил я. – Ночью, под фонарями, это ещё прикольнее выглядит. Слушай, пойдём а, я замёрз.
Громко цокнув, девушка нервно подхватила коляску за ручки, и мы покатили в глубину дворов.
Дойдя до обшарпанной двери подъезда, Елена достала магнитный ключ и прижала его к домофону. Истеричный писк из динамика удрал в глубины сводов этажей, а затем дверь открылась.
Сёстры закатили коляску в подъезд, и уже было собирались тащить её вверх по лестнице, но я их остановил:
– Эй, угомонитесь, я сам!
В воздухе повисла неловкая пауза:
– Чего ты там сам? Не говори ерунды, я специально Надю с собой взяла. Ты не….
– Отойди, не надо со мной нянчиться! Сам я!
Девушки испуганно переглянулись и отпрянули назад.
Я сполз с коляски, спиной развернулся к ступеням и попробовал взойти на них, но это едва ли получилось.
Лена подошла ко мне, с суровым видом скрестив руки на груди:
– Ты месяц в коме пролежал, и через два дня рвёшься рекорды ставить. Как маленький!
– Какого чёрта?! Я не могу себя поднять! Сил вообще нет!
– А чего ты хотел? – эхо взмыло до самого потолка на девятом этаже. – Руки привыкнут, конечно, но не сразу ведь. Постепенно надо. Понимаешь?