Она никогда не любила новолуние, ведь луна такая тусклая и блеклая. Сейчас она может только сесть рядом со своим злейшем врагом, сплюнуть вслед за ним кровь и смотреть на укус в свете луны. Для Клауса было бы настоящим позором проиграть в особенности женщине.
Он ведь сразу и не понял, кто напал на него сзади, и он оказался на асфальте, но он и так на пределе.
Он и сразу не понял, что смелости напасть у него хватило Кетрин Пирс, которая просто выместила на нем всю свою злобу и агрессию. Расплатилась за все и отомстила за смерть семьи тем, что расцарапала его лицо и била. Била, что было силы.
Это было ее краем.
Клаус не убил ее, но и не спешит исцелять, понимая, что им нужно поговорить и сейчас у них одно проклятие на двоих – Элайджа.
И Элайджа стал их проклятьем на двоих, потому что даже свою любовь и благодарность брату Клаус может показывать с помощью гнева и злости.
И Элайджа стал их проклятьем на двоих, потому что даже свою любовь и преданность этому мужчинами Кетрин Пирс может показывать с помощью ненависти, криков и измен. Она любит и поэтому не отпустит.
Но, что она наделала нападая на Клауса, только подписала себе смертный приговор. Он ведь не исцелит ее. Ее вновь ждет забытье и Ад.
Они занятно потрепали друг друга.
Кетрин не уступит, как и Клаус.
Давние и злейшие враги.
Кетрин знает, что в Никлаусе сегодня будет говорить его многовековая ярость, которая даже в ней, способна пробудить едва ли не первобытный страх, потому старается не раздражать его. Она все еще боится и он чувствует ее страх, но оценил смелость, ведь она показала свое истинное лицо.
Аромат крови щекочет ей нос и Пирс едва может сдержать порыв хищнической натуры, чтобы вновь не напасть на него.
Сдерживается вдыхая прохладный воздух, который успокаивает ее.
Сдерживаться и сжать руки в кулак слыша хруст костяшек.
Она могла мстить и нет этой мести ни конца, ни края, и не будет никогда, даже когда она будет свободна и любима, и не будет слабости.
Этой ночь, когда он пришел убедиться, что с братом все хорошо он столкнулся с шлюхой Пирс, которую явно не ожидал здесь увидеть и оставил на ее коже синие пятна. Они заживают также быстро, как появляются, и Кетрин давно уже привыкла не морщиться и не вздыхать от боли. Сейчас он смотрит ей в глаза и ждет.
— Да, ты уже можешь… Прошу…
И он смеется, громко, заходится безумным смехом, что ей не по себе, она вздрагивает. Клаус осмеивает ее. Великая сучка Кетрин Пирс, которая могла соблазнить, сделать раба из любого мужчины потеряла хватку и сама стала рабыней чувств и любви. Она стоит перед ним в белой, испачканной кровью блузке и черной юбке, на груди бейджик с именем «Catherine » каблуки. Она в костюме официантке и сделала это она ради любви к его брату или же просто устала.
— Вернулась из мертвых, чтобы стать официанткой. Стерва Кетрин Пирс точно не унижалась хуже, чем сейчас… Ты потеряла хватку, дорогуша.
— Это ради Элайджи… Но тебе ведь наплевать и знай, что он очень расстроится, если я умру.
Только она продолжает отталкивать его от себя, хочется сказать ему, но в прошлый раз за свою дерзость Пирс и так поплатилась.Пирс лишь сильнее прижимается к нему, пытаясь выпить крови, когда он позволяет ей прокусить ей свое запястье. Она спасена и им нужно поговорить. О многом поговорить. Клаус бы не смог насладиться ее смертью не узнав всю правду. Она здесь, чтобы плести интриги и лгать о чувствах его брату или она здесь, потому что любит? Клаус узнает правду и разберется со всем. Расставит все по местам.
Клаус узнает правда всю правду ведь вербену она не принимает. Узнает играет она или ее чувства правда. Настало время говорить правду.
— Так, что привело тебя сюда? – задает свой вопрос Майклсон точно зная, что на него последует правдивый ответ.
— Я желала скрыться от всех и приехала сюда, встретила Элайджу, несколько месяцев назад, а он ничего не помнил о семье. Я была зла на него, даже била, в грудь, плакала, но чувства взяли верх и оставить его просто не могла. Не могла, я оставить его, потому что люблю его. Судьба та еще стерва, если все это время сводит нас вместе. Думая, я знала, где найду Элайджу, - и ее пальцы скользят по сильным плечам, Клауса и не надо видеть его лицо, чтобы знать, какое недоверие на нем написано. — Я никогда не оставлю Элайджу. Еще я ждала тебя и учитывая всю твою ненависть и паранойю я не принимала вербену. Еще твоя дочь красавица. Я видела ее с Хейли в школе Сальваторе. Теперь твоя очередь отвечать на мои вопросы? Что случилось? Почему Элайджа стер воспоминания? Это из-за Пустоты? Я права?
— Откуда ты знаешь о этой чертовой ведьме-духе?