Он выделил голосом это «я».
Подумав, я долила в стакан еще лимонада и щедро плеснула туда же зелья из спрятанной под прилавком бутыли.
Лейтенант наблюдал за мной с интересом.
– Нарушаете закон о крепких напитках, мисс Вудс? – поинтересовался он, когда я выпила свой «коктейль».
Пресловутый закон строго-настрого запрещал продажу алкоголя. Понятное дело, тут же началась торговля из-под полы, на которой сколачивались целые состояния.
– Вовсе нет, – я пожала плечами и убрала стакан от греха подальше. Так и тянуло запустить им в смазливую физиономию полицейского. – Запрет не касается лекарств. А это, – я кивнула на конторку, – успокоительная настойка по моему фирменному рецепту.
И не солгала даже словом.
А что ко мне бегали за «лекарством» не только нервные дамочки, но и их мужья, – это уже несущественные детали. Зато выпивохи по пьяному делу теперь не махали кулаками, а мирно посапывали…
К тому же это самое невинное из моих прегрешений, так что пусть себе лейтенант считает, что узнал мою страшную тайну.
Полицейский хмыкнул.
– Ну-ну, – он уселся прямо на стойку и побарабанил по ней пальцами. – Так что, мисс Вудс? Будете помогать?
– А куда я денусь? – хмуро спросила я. Выбор невелик. – А вы всегда запугиваете девушек, лейтенант Эллиот?
– Иногда, – легко признался он, помахивая ногой. – Говорят, я умею добиваться своего.
И улыбнулся мне.
Кхм, он что же, решил, что я кокетничаю с полицейским, да еще и благородным? Надо быть осторожнее. Так ведь и доиграться можно!
– Уже поздно, – прозрачно намекнула я.
За окном действительно давно стемнело. Фонари на окраине горели через один, зато только тут можно было отыскать деревянные домики, а жить в каменном здании я бы не смогла.
– Я не уйду, – посерьезнел лейтенант, – пока не получу то, что мне нужно. Вы ведь знаете, что мне нужно, мисс Вудс?
Я кивнула. Еще бы не знать!
За без малого двести лет после завоевания Островов захватчики и местные жители перемешалась так основательно, что теперь чистокровного блондина встретишь даже не каждый день. Да и брюнеты здесь в основном приезжие.
Большинство жителей (тот же сержант) русоволосы и кареглазы. Темный, как головешка, лейтенант Эллиот – редкое исключение. А я со своей льняной шевелюрой вообще почти реликт. На весь город нас меньше десятка.
Я невесело улыбнулась. Несмотря на исчезающе малое число блондинок, краситься в светлый никому не приходило в голову. В народной памяти еще не стерлись времена, когда за такой цвет волос вполне могли убить…
Даже теперь коренные жители Островов оставались почти бесправными.
– Думаю, вам позарез нужна травница, – безмятежно (настой действовал!) ответила я. – Потому что ваши медики годятся только лечить понос и резать трупы.
В полиции такие, как я, не работали – неблагонадежные. И это правда.
Зато очень, очень полезные. В ядах я точно разбиралась получше дипломированных врачей, хоть блондинам и не позволяли учиться в университетах.
А уж что касается черноголовника…
– Фу, как грубо, мисс Вудс! – поморщился лейтенант. – Хотя я и понимаю вашу обиду.
– Обиду? – переспросила я и усмехнулась. – Что вы, мистер Эллиот, какие могут быть обиды? Всего лишь попытка объяснить, что вы вместе с водой выплеснули и ребенка.
Эллиот пожал плечами.
Темные угли его глаз словно подернулись пеплом от усталости. Похоже, держался он из последних сил.
Он на мгновение смежил веки и сдался:
– Давайте отложим исторические диспуты на потом. Что вы можете рассказать об отравлении мистера Мастерса?
Он, похоже, был не так уж уверен в моей непричастности.
И почему бы ему не отволочь меня в старую каменную башню полицейского участка? Не хотел настраивать против себя или все же надеялся что-то здесь найти?
– Мистера Мастерса? – переспросила я, хотя догадаться было несложно.
Но я упрямо играла по правилам. И так столько ошибок наделала!
Лейтенант поморщился.
– Потерпевшего. При нем были документы.
– Я уже вам сказала. Скорее всего, черноголовник. Принят за два-три часа до смерти.
– Уже лучше, – одобрил Эллиот. – А подробности? Это порошок? Настойка? Таблетки? Какой вкус, цвет и запах? Могло ли это быть самоубийство?
– Проще всего ответить на последний вопрос, – усмехнулась я. Настойка валерианы, пустырника и мяты (и еще десятка не столь невинных ингредиентов) сделала меня спокойной, как слон. – Вряд ли это самоубийство.
– Почему вы так уверены? – он заинтересованно склонил голову набок.
Под темными глазами пролегли глубокие тени, и я не выдержала.