ВОРУ В ЖЕНЫ
Братцу девушку искала,
суженую — золотому,
при луне, при свете солнца,
при дневном, при ярком свете.
Деву в роще увидала,
на лугу — подол красивый.
Деву спрашивать я стала,
уговаривать девицу:
«Выходи за брата замуж!»
Отвечала так девица:
«Кто же он, твой милый братец?»
«Пахарь он, мой милый братец,
сеятель — мой золотой!»
Отвечала так девица:
«Пахаря женой не стану:
бок у пахаря холодный,
отдохнуть нельзя под боком,
полежать у подбородка».
Братцу девушку искала,
суженую — золотому,
при луне, при свете солнца,
при дневном, при ярком свете.
Деву в роще увидала,
на лугу — подол красивый.
Деву спрашивать я стала,
уговаривать девицу:
«Выходи за братца замуж!»
Отвечала так девица:
«Кто же он, твой милый братец?»
«Он кузнец, мой милый братец!»
Отвечала так девица:
«Кузнеца женой не стану,
в копоти его рубаха».
Братцу девушку искала,
суженую — золотому,
при луне, при ярком свете.
Деву в роще увидала,
на лугу — подол красивый.
Деву спрашивать я стала,
уговаривать девицу:
«Выходи за брата замуж!»
Отвечала так девица:
«Кто же он, твой милый братец?»
«Вором стал мой милый братец».
За него пошла девица:
у него чиста рубаха,
можно полежать под боком,
можно там пожить, под мышкой,
под скулою обогреться.
У БРАТА КОНЬ ПРОПАЛ
Приходи, мой братец, в гости
на куриных два яйца,
на восемь моих лепешек
и на девять бочек с маслом,
на десяток на блинов.
Братец мой поел, напился.
Уложила братца спать.
Ночью конь пропал у брата.
Батраков искать послала —
дерево с дуплом искали.
Позвала искать служанок —
те искали дуб на бёрдо.
Я сама искать пошла,
взяв с собою трех собак,
шерстохвостых пять и шесть.
Шли собаки по болоту,
по холмам сама шагала,
на большую гору встала,
на высокую вершину,
на огромный встала камень,
слушала я и смотрела,
вот услышала бубенчик,
колокольчика бренчанье
на поповских на бобах.
Был он у скирды ячменной,
у господского омета.
Зануздала я коня
золотыми удилами
и серебряной уздечкой.
На коне я поскакала
по песчаным берегам.
Мне в глаза летел песок,
брызгала вода на грудь.
ТКУЩАЯ ДЕВУШКА
Это что там ткет девица?
Тку я ткани золотые,
тку серебряные сукна.
Порвалась нить золотая
и серебряная нитка,
начала девица плакать.
«Ты не плачь, не плачь, девица,
принесет тебе твой братец,
принесет нить золотую
и серебряную нитку,
принесет тебе ботинки,
принесет тебе сапожки.
Вот уже идет твой братец,
голова видна за горкой,
шаг его под горкой слышен.
На коне он едет шведском,
шведский хлыстик в рукавицах.
«Что мне братец мой несет?»
«Гуся я несу в гостинцы».
Что я брату дам за это?
Полотняную рубашку,
полевого льна сорочку,
дам на всю стреху портянки,
дам штаны длиннее вдвое,
вот что братцу я отдам.
Гусь от братца убежал.
Я пошла его искать.
БОЛЬШОЙ БОРОВ
Я откармливала долго,
долго борова растила.
Лето варевом кормила,
зиму — месивом пшеничным.
Вырос боров настоящий,
выросла свинья огромной.
Заколоть приходит время.
С неба тут старик явился,
чтобы заколоть свинью,
чтобы борова убить,
с золотой, в руке дубинкой,
с рычагом из серебра,
с молотом большим из меди.
Рыло боров повернул,
глянул он, хвостом вращая.
Потерпи немного, чушка.
Ты в земле не будешь рыться
через лето, через год.
Рыть не будешь берег речки,
берег брани, берег ссоры.
Как озера льдом затянет,
как замерзнут эти плесы,
запрягут гнедого в сани,
запрягут вперед кобылку,
лошади навозят дров,
жеребцы жердей притащат.
Привезут дрова из леса,
будут борова палить.