- Его нельзя уничтожить, - все-так же бесстрастно ответил Стех – Но, как и обещал, я бросил его в самую глубокую расселину, где никому его не найти.
- Вы лжете.
- Нет. Йакситос опасен, и я поступил, как и должен был. Но, вопреки моим ожидания, на этом все не закончилось. Избавившись от самого камня, я ощутил в себе его след. Его магию и его голод, жажду крови, что не могу заглушить.
- Зачем же вы пришли в Новый Талон.
- О нет, я пришел не в него. Меня привели сюда руины торочей столицы. Ты ведь не можешь знать, но отсюда Йаскитос начал свой кровавый путь. Это случилось в те времена, о которых у людей не осталось памяти – все рукописи были уничтожены, а те, кто мог бы передать из уст в уста эту историю давно мертвы. Даже я не знаю откуда привезли его в город, что позже получил название Талон. Здесь было королевство людей, что стали поклоняться камню, как божеству. Они кормили его собой и пили его силу. Это продолжалось долго, очень долго и люди стали меняться. Сначала изнутри, а потом начало меняться и тело. Они стали…
- Торками.
Стех кивнул:
- Столетие прошло с тех пор, как Талон был разрушен и камень забрали отсюда, но его магия, его голод навсегда запечатаны в нем. Он отравлен. Этот яд зрел за разрушенными стенами, но потом сюда вернулись люди и тэльфы. И переступили границы проклятого места, вынося его с собой, заражая все вокруг.
В комнате было тепло, но Фен била крупная дрожь:
- Вы убиваете тех, кто побывал в Талоне?
Стех пожал плечами:
- Да. Я делаю благое дело. Но пришел я сюда не ради этого. Город ждет Йакситос, и я принесу его силу, войду в замок, замкну круг.
- Вы станете чудовищем…
- Надеюсь, что вновь стану собой, а проклятие уничтожит само себя. Но пора переходить к делу. Ты ведь поняла, зачем здесь?
- Вам нужна та часть силы, что досталась мне. И меня вы тоже убьете.
Стех оперся на стол и заглянул Фен в глаза. Его лицо смягчилось, и на миг Фен показалось, что шрамы истаяли, вернув ему былую благородную красоту. Он протянул руку и осторожно коснулся ее щеки, где извивался изумрудный узор:
- Твоя смерть не поможет. Есть более надежный способ, но ты должна будешь мне помочь.
Фен вздернула подбородок:
- Я не собираюсь вам помогать.
Она ожидала чего угодно: крика, удара – но Стех рассмеялся. Пальцы скользнули к ее губам:
- А у тебя нет выбора. Я привел тебя в эту хижину на краю земли, неужели ты думаешь твой отказ меня остановит. Я не зло, Фен. Помоги мне очиститься и очистить эту землю от проклятия Йакситоса, - медленно он облизнул нижнюю губу, словно слизывая с нее сладкое. - Или я убью твоих друзей.
- И что мне нужно сделать?
- Для начала - вернуть силу твоей магии. Скажи, что за порок скрывается в тебе, и я заберу его.
- Я… я не знаю…
Стех отстранился и покачал головой:
- Знаешь. Мы все знаем о своих пороках, но однажды они становятся частью нас самих, и мы перестаем их замечать. Вспоминай, маленькая фата. Сейчас. Скоро рассвет, зимние ночи коротки.
- Простите… я не могу…
Он скользнул по ней взглядом из-под опущенных ресниц:
- Тогда я тебе помогу, - голос его стал глубоким и бархатным. – Пороков не так и много, и сейчас мы найдем твой. Ты ведь из Хекта, ты должна в них разбираться. Вставай.
- Что вы собираетесь делать?..
- Я отвык быть нежным с женщинами, но думаю нам это и не потребуется.
Пальцы коснулись застежки на ее плаще, и Фен затаила дыхание, боясь шелохнуться. Стех наклонился ближе, опалил горячим дыханием лицо, обвел ее руками, снимая плащ. Мгновение – и тот тяжело опустился к ногам, лишая своей защиты, обнажая под взглядом потемневших глаз. Даже добротное дорожное платье казалось недостаточным, слишком легким, слишком оголяющим.
Фен видела, как вздымается его грудь под белоснежной рубашкой, так плотно облегающей тело.
- Посмотри на меня, - вкрадчиво произнес он. Не прося и не приказывая.
Она судорожно качнула головой – слишком страшно, шея словно затекла. Он мягко взял ее за подбородок, поднимая голову вверх:
- Я не ощущаю твои эмоции, но могу разжечь их. Очень хорошо подумай, а потом скажешь, что ты чувствуешь, - помедлил и добавил. - Скажу честно - будет больно. А теперь повернись, я помогу снять платье.
Фен всхлипнула и молча повернулась спиной, покоряясь спокойной властности в его голосе, его движениях. Чужие руки коснулись шнуровки на корсете, сквозь ткань, она чувствовала, как высвобождаются нити. По позвоночнику пробежал холодок – платье раскрылось обнажая спину.
Глазам стало горячо, и она часто заморгала, не давая слезам скатиться по щекам. Сквозь пронизывающий страх она ощущала, как со всех сторон ее окутывает морок – густой в багряных всполохах, словно пропахший сладким дымом из курильни. В нем был растекающийся по венам жар, томительная истома и злость. Страсть. Боль. Леденящий страх.