А запахи, идущие из столовой, я чувствовал. Сегодня подавали классику: жареную картошечку, свино-говяжьи котлетки, овощной салат, а ещё куриный курник и три вида морса на выбор.
Я, между прочим, тоже планировал отобедать и уже нацелился на облепиховый компот, когда эти «Орлы» соизволили появиться. А потом ведь будет не до обеда… У меня тут одно интересное мероприятие запланировано — очешуеть просто!
Так что я отлично понимал пацанёнка, который очень быстро сменил испуг на раздражённую злобу.
— Скажи мне, мальчик, — мягко произнёс Александр Григорьевич, — как определить, в какой стороне открыт разлом?
— А чё её определять, — буркнул пацанёнок, — откуда светит, там и открылся.
Адамыч широко раскрыл глаза, а через пару секунд решил вмешаться.
— А как ты увидишь, откуда светит⁈
— А? — пацанёнок взглянул на него исподлобья и тут же ответил. — Даже самый малый разлом светит на десять метров над собой. Ночью видно, как лампочку в темноте. Днём различить сложнее, но чаще всего видно без проблем. Тем более в оповещениях указаны приметы.
— В оповещениях? — повёл бровью Александр Григорьевич.
— Ну да, — пожал плечами пацан. — Оповещения приходят на телефон, и громкоговорители трезвонят. Если не совсем дурак, не ошибёшься.
— Эй! — возмутился один из его дружков. — Мы уже есть хотим. Можно нам уже идти?
— Да, да, конечно, дети, — выпрямился инспектор. — Идите, дети, и спасибо вам большое.
Ученики спешно покинули эту не очень приятную компанию, а Соломон Адамович некоторое время провожал их задумчивым взглядом.
Наверное, он гадал, откуда первокурсник знает такие детали. Даже не так — почему он так уверенно отвечает на вопрос, будто выучил его на зубок? Я знал ответ…
Внеурочка.
Куча дополнительных занятий после уроков! Огромное количество!
И если раньше у меня были окна между ОМБ и физрой, то все минувшие дни я гонялся по академии как сайгак, чтобы проводить инструктажи, проверки инструктажей, пересдачи инструктажей, подписания журналов о прохождении инструк…
Да Хаос его раздери! Если б через неделю Веня не собрал на коленке приложуху, по которой можно было выучить все вопросы и сдать зачёт без моего присутствия, я б скопытился к хренам.
Но самое удивительное, что некоторые преподы так работают почти на постоянке. Кое-кто был вынужден замещать отправленных в «командировку» коллег и носился, мне кажется, с таким ускорением, которое и мне не снилось.
Хорошо, что всё закончилось…
И Адамыча, кстати, выдернули из раздумий:
— Ну и что же вы? — процедил Александр Григорьевич, продолжив шагать вдоль аллеи. — По-моему, этот юноша отлично справился. Кстати, а что за оповещения, о которых он говорил?
— Оп… оповещения… — растерялся Адамыч. Но затем быстро сообразил, на кого можно скинуть проблему: — Платон Мироныч, расскажите про оповещения!
— Ну да, чего вы молчите?
Такой подставы Мироныч не ожидал. Про оповещения ни он, ни Адамыч ничего не знали, ведь это совсем недавняя доработка.
Конечно, на районном или городском уровнях такие штуки имеются. И там даже есть общие координаты места, где открываются разломы или происходят другие чрезвычайные происшествия. Однако в масштабах самой академии такого раньше не было.
И появилось совсем недавно, когда социальная сеть, разработанная Венедиктом, заработала на каждом устройстве учеников академии.
Но вообще-то пацан сработал даже лучше, чем я ожидал. Кажется, я его помню… Он завалил пять попыток зачёта…
Чёрт, а мне дико повезло ведь!
К тому же эта система заработала совсем недавно, и на практике мы её опробовать ещё не успели. Только рассказали всем ученикам и отправили по одному тестовому оповещению для ориентировки.
Мы использовали всем знакомые приметы в качестве ориентиров. Например, вот эта старая школа со шпилем была восточным ориентиром. Ещё были здание администрации, алхимический и медицинский корпуса… Короче, места, которые знали все ученики и педагоги.
Скажешь, например, «разлом открылся в парке к югу от 'Сломанного сапога» — и сразу понятно, что туда соваться не стоит, а надо уходить в убежище в обратном направлении.
Нет, я-то, конечно, сразу туда ринусь. А то, разрази меня Хаос, монстры уничтожат «Сломанный сапог»! Но для остальных сигнал читается легко.
Однако это всё цветочки, ягодки — потом.
Адамыч уже ходил пунцовый и лихорадочно пытался найти какой-нибудь крупный изъян, чтобы тут же показать его проверяющему. Но ничего на глаза не попадалось. Теперь ему требовался огромный косяк, чтобы перекрыть отличное первое впечатление инспектора.