Как ни странно, совет Мигеля тоже пришелся в кассу, он как бывалый наездник сумел донести до Вика, что натягивать тетиву арбалета поясным крюком удобно только тогда, когда стоишь на земле. А если ты скачешь, то по-хорошему надо бы иметь швисский ворот или блочную систему. Простейшее, буквально на пальцах, пояснение, что это такое и как работает, дало Вику понимание: такое и он сможет сделать! В институтской мастерской при наличии токарного и фрезерного станка. Так что пошли лесом все эти вороты.
А ложе ему помог вырезать Джереми, у которого был не только инструмент и опыт, а еще и сушёная заготовка. В данном случае под арбалет, а до того просто полено. И только в процессе строгания, когда столяр творил и кудесил, а Вик убирал стружку телекинезом, до него дошло — индейские стрелы можно отклонять в сторону! Надо только научиться это делать. Кроме того, что надо научиться стрелять и попадать из арбалета, взводит его в седле, не падая при этом. Ах да, научиться ориентироваться в степи, искать следы пребывания человека там же. Ничего не забыл? Учиться тому, учиться этому — а жить когда? Он бы еще спросил, когда на форумах зависать или анимэ смотреть в интернете… Средневековая жизнь, она такая, захочешь перед телевизором на диване полежать, а времени нет! И телевизора, кстати, тоже. И дивана до кучи нет в комнате Вика. Сама комната — уже достижение.
Самое забавное, что за ту неделю, пока Счастливчик строил арбалет, Мигелю из набранных где-то кусков ткани сшили такой же камуфляжный прикид, что был у Вика. «Такой же» с очень большой, прямо огромной натяжкой, но если сравнивать с тем, в чем ходят тут — то прямо невообразимая крутизна! И карманы, и петельки, в которые, как оказалось есть что подвесить или всунуть. И да, пёстренький костюмчик в самом деле давал сколько-то там процентов к маскировке, это стало понятно на натурных испытаниях. Мигель с Виком и Лео прятались в траве, а добровольцы их высматривали. Лео, третий следопыт поселка, был в обычной одежде, его замечали при прочих равных условиях раньше. В результате и Лео тоже захотел себе пошить такой же костюм следопыта, как камуфло окрестили в поселке. А Вик стал надевать эту одежду только на патрулирование, как специально предназначенную для рейдов.
Очень удачно вышло, что перед тем, как начинать работу над ложем самострела, Вик попросил Джереми «набросать эскиз». Ему сначала пришлось подбирать подходящие по смыслу слова на каталанском языке, а потом долго объяснять, что он хотел сказать. И еще какое-то время доказывать необходимость такого действия.
— Вик, да я знаю, как должен выглядеть арбалет, не волнуйся, выстрогаю как надо!
— А мне не надо как надо, мне надо как надо мне. Не то, что вы всегда делаете, а другое.
— Зачем тебе другое?
— Я следопыт, мне нужно стрелять из седла. Там немного иначе всё обстоит. И Взводить его не получится так, как в пешем строю делается.
— И чего?
— И того. Вместо бычьего хвоста мне нужен хвост как у рыбы.
Виктор не мог просто сказать, что ему нужен приклад — винтовочных прикладов тут никто не видел. И он считал, что целиться, когда хвост упирается в плечо, гораздо удобнее. Да что там «считал», весь мир за несколько сотен лет доказал это с неумолимостью. А то ишь, придумали: на левую руку возложи арбалет самым широким своим местом, правый локоть отставь и обними пальцами хвостовик с готовностью притянуть к нему рычаг… Будет приклад с шейкой, как у нормального винтаря и точка!
После ряда эскизов, сделанных угольком на доске, столяр выстрогал черновое ложе из какого-то легкого и мягкого дерева — образец, который утвердил Счастливчик.
— Вот! Вот так я буду держать арбалет и целиться. Только не через те планки, какие у вас обычно стоят, сам сделаю поудобнее.
— Так тебе вон чего было нужно! Так бы и сказал, что надо ложе выстрогать, как у ружья! — Слово «ружьё» прозвучало совершенно по-русски, то есть с жутким акцентом, но слегка узнаваемо.
— Опачки! А где ты такое видел? — Виктор зарядил фразу полностью на родном языке, но натолкнулся на полное непонимание. Не проехал эксперимент. Пришлось повторять на привычном тут языке.
— У мерсальцев некоторые маги-огневики на войне с такими иногда ходят. Кто бабахой называет, кто магическим жезлом, а кто рыжьём. Ружьём, то есть. Ты, выходит, тоже видел.
— Не помню, но раз рисовал, значит видел, — снова впал в версию потери памяти Виктор. Но сделал себе зарубочку в памяти. Да чего там, схватил бензопилу и побежал по чаще своего внутреннего «я», создавая целую просеку. Уж очень всё намекало на вероятность проникновения в этот мир кого-то очень земного и русского. Того, кто придумал «магические жезлы» с винтовочными прикладами и назвал их ружьями.