- Я буду пользоваться новой.
6 глава. Талантливые люди талантливы во всем
Пальцы замерли над клавиатурой, на лице полное воодушевление и стремление создать настоящий шедевр, я вздохнул, готовый выпустить на волю океан слов, речевых оборотов, эпитетов, метафор и прочего и… завис. В голове было пусто. Я с тоской посмотрел на чистый лист с мигающей палочкой и выдохнул. Всегда так. Есть желание писать, а идей нет. Рука непроизвольно потянулась к лежащему рядом блокноту и ручке и начала выводить на ней всякие закорючки. Я распластался по столу, не отрывая глаз от монитора. Ну давай же, мозг, работай. Дай мне идею. Хотя бы маленькую зацепку.
Взгляд пробежался по столовой, ибо находился я именно там, надоело сидеть в комнате. Нет, ее определенно планировал псих, причем полный. В столовую вошел приемыш. Этот наглый гад был одет в борцовку и шорты. Выставил напоказ свое идеальное тело. Черт, я тоже такое хочу. Я тихо захныкал, отводя взгляд, и вновь уперся в монитор. Муза, ну где же ты? Как там, в песне поется?
Где же ты делась,
Когда ты мне так нужна?
Что же мне делать?
В кого ты опять влюблена?
Муза, ты слышишь, вернись,
Я все тебе прощу.
Я уткнулся лбом в клавиатуру. Приемыш прошел мимо меня на кухню. Хорошо же ему - мозгов нет, фантазии никакой, не надо часами биться над текстом, пытаясь родить что-то стоящее. Чего же я такой гениальный?
Я повернул голову именно в тот момент, когда приемыш вернулся с кухни. Да уйди же ты, наконец! Мне тошно на тебя глядеть. Словно почувствовав это, приемыш уселся за стол рядом со мной и начал поедать мороженное, что притащил с кухни. Застонав, я отвернулся в другую сторону и опустил крышку ноута, придавливая голову. Может, написать новеллу об этом гаде? Лучше всего какой-то стеб. А лучше всего слэш. И выложить в Интернет. И дать ему почитать. Я тихо засмеялся, представив его лицо, когда он это увидит. Надо рейтинг сделать самый высокий, а приемыша пассивом. Будет такой лежать под каким-нибудь боровом и стонать.
Я резко дернулся назад, чуть не свалив компьютер со стола, и закрыл рот рукой, чувствуя рвотные позывы. Боже, о чем я только думаю? Фу, гадость-то какая. Мерзость, мерзость! По телу бегали мурашки отвращения.
- Ты чего такой зеленый? – подал голос приемыш.
Вместо ответа я склонился над правым боком коляски, глубоко дыша. Врача мне! Срочно, врача! Психолога! У меня психологическая травма! Что б я еще раз о чем-то таком подумал? Ну, нафиг! Успокоившись, я поднял голову и увидел, что этот мерзавец преспокойно слушает музыку в наушниках, даже головой в такт двигает. Хорошо, что не поет. Нет, все, завязываю думать при нем, потому что он определенно читает мои мысли.
А мы не ангелы, парень!
Нет, мы не ангелы.
Темные твари, и сорваны планки нам.
Если нас спросят
Чего мы хотели бы?
Мы бы взлетели
Мы бы взлетели...
Пропел он. Точней, ему, наверно, казалось, что он пропел, а я от этих звуков поморщился и швырнул в него блокнот, потому что сам бы не дотянулся. Приемыш, взглянул на меня и вытащил один наушник.
- Чего тебе?
- Если ты хочешь меня пытать, то лучше делай это раскаленным железом. Гуманней будет.
- Отвали, я нормально пою.
- Угу, за твое «нормально» фанаты Люмена тебя бы на куски порвали. Такую песню испортить. Я же теперь ее никогда в жизни слушать не смогу, - посетовал я, глядя на мерцающую палочку.
- Достал. Будто сам петь умеешь.
Я приподнял брови, продолжая пялиться в монитор, устроив силовую борьбу между родной мышкой ноута и подключенной.
- Не хочу тебя разочаровать, но умею.
- Давай.
Я посмотрел на ухмыляющего приемыша поверх компа.
- Чего давать?
- Пой, - я открыл рот и тут же его закрыл. – Давай-давай. Пой, светик, не стыдись.
- Я не знаю ни одну песню.
- Ммм, ясно, - ухмылка на лице приемыша стала сильней, он собрался вновь надеть наушник.
- Стоп! Есть одна. Только она тупая, в школе заставили выучить, чтобы на 8 марта спеть.
- Не имеет значения, - он сдернул второй наушник и, уперевшись о столешницу руками, уставился на меня. Вот же гад.
Я закрыл один глаз и поморщился, вспоминая слова, а потом, взяв побольше в легкие воздуха пропел:
Все слова любви -
Безумный крик сердец.
Слова твои и слезы, наконец
Приют для всех
Уже прожитых утех.
Зорька рассветёт
И в сумраке ночном
Умрёт, уйдёт,
Но оживёт потом
И всё вернёт
Блаженный летний зной
Извечный летний зной.
Вечная любовь,
Живут, чтобы любить
До слепоты
И до последних дней
Одна лишь ты.
Жить, любя одну тебя, навсегда…
Ненавижу конец, у меня на нем дыхалка умирает. И вообще, песня ужасная. Тому, кто ее написал, надо руки отрубить, чтобы больше так не делал. Вспомнив, зачем я ее вообще пел, посмотрел на приемыша и захохотал. Он сидел с широко открытыми глазами и приоткрытым ртом, а на его лице было неподдельное изумление. Стоило мне засмеяться, как он захлопнул рот.
- Хорошо поешь.
Я кивнул, давясь смехом.
- Талантливые люди - талантливы во всем.
Взгляд зацепился на чистый лист документа, и смех перерос в стон. А приемыш довольно фыркнул.
- Кажется, не во всем.
Я оскалился.
- Твои родители наверно были экстрасенсами, знали, что из тебя сволочь вырастет, вот и бросили.
- А твои - нет, иначе бы ни за что не оставили себе такого слабака, - приемыш скалится в ответ. Вместо того, чтобы отбить удар, я опускаю голову на стол и прошептал сам себе, озвучивая мысли.
- Жаль, что они не экстрасенсы…
Действительно жаль, если бы они от меня отказались, то у меня могла сложиться совсем другая жизнь и не факт, что в ней я тоже был бы несчастлив. Я резко выпрямляюсь, глядя на приемыша.
- Да ты гений! – с чувством произношу я, обращаясь к нему. От такого заявления он подавился мороженым.
- Ты чего вдруг комплименты делаешь? Или там кавычки?
Я так сильно замотал головой, что подумал, она отвалится.
- Нет-нет! Серьезно! Это же такой сюжет! Как я сам не додумался? - я уставился на монитор, пытаясь сообразить, как начать.
- Ты о чем говоришь, ходячая мечта психотерапевта?
- Миры! Куча параллельных миров! Все люди там одинаковы, но у них другая жизнь, потому что они совершают другие поступки. Ты отсюда пошел направо, а ты из другого мира налево, а из третьего прямо, а из четвертого вообще вернулся. Но в каком-то мире есть еще один ты, который пошел направо, но на следующем перекрестке он пойдет налево, а ты вновь направо. Но это не только с тем, куда ты ходишь связанно. Они совершают другие поступки, говорят другое. Тысячу еще одних тебя, проживающих другую жизнь! – на одном дыхании выпалил я. В ответ приемыш крякнул.
- Какой номер у психушки?
Я щелкнул пальцами.
- Да, ты прав. Это слишком сложно, - я вновь начал пялиться в монитор. – А что, если сделать один параллельный мир и жизнь тамошнего героя будет кардинально отличаться от жизни в этом мире? Так, а зачем мне это все? Ну, живут они по-разному, и что? Надо с ними что-то сделать, а что? Что? Что? Что? Думай черепушка, думай, - я потер пальцами виски. – Поменять местами! Боже, да это же просто настоящее раздолье для фантазии! Столько концовок!