3
Первой узнала мать…
Будто крик его из тумана
До нее долетел в тот миг.
И она услыхала: «Мама!»
Мать не может не услыхать.
Крик до сердца дошел и замер…
«Я с тобою, сынок, с тобой…»
Обжигает ей душу пламя.
И терзает Пашина боль.
Небо в звездах —
Слезами вышито.
Мать идет в темноту одна.
Люди, слышите?
Люди, слышите, как скорбит ее седина?
Мать бредет в ночи, как в тумане.
Кто поможет ей в горе том?
Кто?!
О, душ людских красота…
Как воспеть тебя в суматохе буден?
Если в дом к вам пришла беда,
Идите к людям, идите к людям…
Мать спешила,
О, как спешила!
Но уже от села до села
Той дорогой молва пошла…
Догоняет ее машина.
И шофер в картузе кургузом
Тормозит возле плеч:
– Садись! —
И несется так,
Словно в кузове
Он везет ее сыну жизнь…
Где-то грузы ждут
Ту машину.
Грузы могут и подождать,
Если торопится к сыну
Мать.
А километры, как годы ее
Безжалостны.
Чем ближе больница,
Тем горше ей…
«Если можно быстрей, пожалуйста…»
И страшно ехать к беде быстрей.
4
Плоть от плоти ее,
Кровь от крови.
Как ей больно болью сыновьей.
Тихо плачет мать в изголовье.
И не чует Пашка, не знает пока,
Что залатан он кожей матери.
Лишь врачи бы со смертью сладили….
А до свадьбы…
Благо она далека.
Но врачи говорят:
«Не хватает кожи…» —
И отводят глаза.
«Что ж вы сразу-то?
Ах ты, Боже…»
«Нет, у вас больше брать нельзя…»
Мать пришла на завод со сменой:
«Помогите, сынки, в беде…»
И уж «молнии» ищут смелых.
А в больнице – звонки, звонки…
«Мы с вагонного!» – лезут парни.
И увидев девчат, басят:
«Вы, девчонки, отсюда шпарьте.
Это дело мужское! Факт…
Ну, на кой ему кожа девичья?
Пусть уж лучше возьмут у нас…»
И глядят доктора доверчиво
На плечистый рабочий класс.
«Ой, сынки вы мои и доченьки!»
Мать глаза утирает вновь.
И встают на анализ в очередь
Вера.
Надежда.
Любовь…
Взяли кожу по группе крови
У девчонок и у парней.
«Нашу, стало быть, для здоровья…»
«Ну, а нашу, чтоб был добрей…»
Пашку снова кладут на стол…
Все решится сегодня вечером.
Смотрим мы на врачей доверчиво.
В коридоре сидим пустом.
Операция началась…
Умолкает рабочий класс.
Распахнуты окна.
Под окнами верба…
«Пустите, доктор… Я – Вера…»
И снова тихо…
Тихо. Тихо…
Тишина три часа подряд.
На подушке лежит гвоздика.
У дверей – материнский взгляд.
5
Пашка выжил…
Его спасла
Доброта
И людская нежность.
Доброта – она, как весна,
Как июньская неизбежность.
Оживают сердца в тепле.
И светлеют, как зори, души.
…Пашка молча прильнул к земле.
И, как музыку, землю слушал.
«Здравствуй, жизнь!
Как прекрасна ты!
Нам с тобой надо много сделать…
Не лишай своей доброты,
Если хочешь вселить в нас
Смелость…
Здравствуй, жизнь!
Здравствуй, счастье думать,
Право петь и вершить дела!
Я пою доброту и юность,
Что от смерти меня спасла…»
Баллада о воде
День в горах просыпался, светел.
Над дорогой нависли скалы.
Может быть, не одно столетье
Пешеходам грозя обвалом.
Я спустился с отвесной кручи,
Позабыв про свою усталость.
Шел со мною в Джриведж попутчик,
Потому мне легко шагалось.
Был не молод и очень прост он,
Бригадир полевой бригады.
Я, наверно, до ста вопросов
Бригадиру дорогой задал.
Так и шли не спеша…
Едва ли
Мы к Джриведжу б добрались скоро.
Перед целой горой развалин
Расступились внезапно горы.
Будто в мир заглянув вчерашний,
Мы смотрели на них с Вазгеном.
Прикрывая остатки башен,
Неприветливо встали стены.
«Есть в народе у нас сказанье.
Ты послушай, коль есть охота».
Я на миг затаил дыханье,
Я полез за своим блокнотом.
«Здесь стоял монастырь когда-то.
Обходили его невзгоды.
Богател, без того богатый,
От своих и чужих доходов.
С юга шла в монастырь дорога.
И с востока вела дорога.
Коль идти на восток,
Пожалуй,
Через час в Норакерте будешь.
И на юге село лежало,
Что Джриведжем назвали люди.
Приходили по тем дорогам
Из селений крестьяне часто.
Здесь молились, прося у Бога
Ниспослать им на землю счастье.