- Отзови своих людей. Всё было честно, - Наум заглянул в глаза парня, и тот кивнул.
Охрана у дверей, услышав голос своего хозяина, перестала суетиться и прижалась к стене, опустив глаза вниз, и стала изучать дорогой паркет у себя под ногами.
- Так-то лучше, - снова улыбнулся Наум и, встряхнув фишками в кейсе, шагнул к выходу, - да, забыл, - он повернулся к столу, - я так понимаю, фишки на бабки я внизу могу обменять?
Парень кивнул, а Наум покрутил в руках пистолет и вернул его назад под куртку:
- Вот и ладненько. А то я глупостей не люблю. Из одной глупости как правило другая вытекает. А мне они сейчас очень ни к чему. А так… Мерси за игру, Шарль.
Наум вышел из комнаты, оставив парня колотить руками по зеленому сукну на столе и крыть французскими херами игру, карты и охрану на чем свет стоит, искренне не понимая, почему именно ему сегодня так не повезло…
ПЕРВАЯ ГЛАВА
ТЕПЛОЕ МЕСТО ДЛЯ ТЕМНЫХ ЛИЧНОСТЕЙ
Москва, осень 2018 года
Наум проснулся от того, что тонкий солнечный луч, просочившийся через тяжелые шторы, пытался забраться ему прямо в глаз. От назойливого света не удалось спрятаться ни под подушкой, ни под одеялом. Наум зевнул и, тяжело вздохнув, уселся на кровати. Почти минуту он разглядывал резиновые тапки на ногах с надписью «Beach boy», а потом подошел к окну.
Рывком распахнув шторы, он ослеп от желтой осени, которая была за окном. Казалось, за один день клены окрасили свои пятиконечные листья в золотой цвет. Падающее с деревьев золото сгребал в кучи метлой невысокий дворник.
Наум еще раз зевнул и, шлепая по старому паркету тапками, пошел на кухню. У двери он остановился, подмигнул пожелтевшему от времени висящему на стене плакату с Брюсом Ли и с размаху ткнул кулаком в боксерскую грушу, болтающуюся на турнике. От удара с груши слетел слой пыли, а не линолеум посыпалась тонкая струйка песка.
Наум остановил грушу рукой и, почесывая грудь под майкой, остановился возле холодильника. Со скрипом открыв его, он изучил содержимое полок. «Батарея» из винных бутылок и флаконов вискаря уставилась на него глазами-пробками. Покопавшись среди дорогого и не очень алкоголя, Наум выудил на свет Божий две банки йогурта и слегка заветренную ветчину. Рука сама потянулась к бутылке «Джим Бима», но Наум покачал головой и захлопнул холодильник к недовольству оставшегося там бухла.
Из шкафа он достал огромную банку кофе. Взяв с плиты пузатый чайник, Наум потащился к раковине, но, открыв кран, вспомнил, что воду отключили.
Щелкнув языком, он поставил чайник обратно на плиту и снова вернулся к холодильнику. Погремев стеклотарой, он нашел пакет с вишневым соком и уселся за стол. Из хлеба на кухне оказалась только пара кусков пиццы в промасленной коробке. Повертев в руках невкусный и совсем не полезный завтрак, Наум махнул рукой и отправился в ванную, но снова вспомнил про воду, которую отключили, и вернулся в комнату. Его взгляд уперся в шкаф под потолок с висящей на одной петле дверцей. Открыв ее, Наум уставился в зеркало в разводах пыли и времени на свое слегка небритое и помятое отражение. Вздохнув, он стал перебирать вешалки со спортивными костюмами, и рубашками-гавайками. Отодвинув драповое пальто, он обнаружил кожаный пиджак от Brioni. Вытащив его из шкафа, Наум оглядел пиджак со всех сторон и бросил на разобранную постель. Еще несколько минут ушло на поиски черных брюк и удивительно белой для этого места рубашки от Hugo Boss. С носками Науму повезло – их был целый ящик.
Улыбнувшись, Наум пошел в ванную и десять минут гудел электрической бритвой, после чего вылил на себя пол флакона «Ambre Topkapi» и вернулся в комнату, благоухая дубовым мхом, пачули, сандалом и кожей. Понюхав самого себя и оставшись довольным, Наум натянул носки, застегнул рубашку на все пуговицы, заправил ее в брюки и накинул Brioni, после чего подошел к тумбочке возле кровати. Распахнув дверку, он выгреб из тумбочки ее содержимое – золотистый мобильник «Верта», несколько платиновых банковских карт и тугую пачку купюр по пятьсот евро. Повертев в руках телефон, он включил его и засунул в карман брюк. Евро с картами Наум сбросил с тумбочки в сумку «Burberry» вместе с двумя «котлетами» стодолларовых купюр, после чего взял в руки ключи от машины и вышел из комнаты, по привычке подмигнув Брюсу Ли на стене. Он уже открыл было дверь, но посмотрел на свои ноги в пляжных тапках и носках… Поковырявшись среди кучи обуви на все сезоны, Наум нашел пару вполне приличных ботинок «оксвордов» и залез в них.