Повернувшись к старцу, Видбор хотел спросить, но тот мягко перебил его.
— Там места для всех хватит, а теперь иди, не заставляй родных ждать.
Земля осталась позади, но одно он успел захватить с собою. Искреннюю радость на лице Игнатия и прощальный взгляд зелёных глаз, в которых царило одобрение. Видбор ответил тем же, устремляясь в небесную высь.
По дороге двигалась огромная процессия. Гордые всадники, чьи доспехи сияли на солнце, внимательно смотрели по сторонам. Знатные бояре спорили о сборе урожая, попутно обсуждая раннюю осень. Тройка скоморохов, передразнивая важных и тучных попов, с огромными золотыми крестами на груди, вызывали громкий смех и недовольные взгляды. Особенно смеялись женщины, разодетые в дорогие заморские шелка. Они стайками сидели в повозках, беспечно щебеча о своих делах и предстоящей помолвке князя Даромира с княжной Ольгой.
Тут и там велись разговоры о дорогих подарках, которые князь вёз для будущей жены, да и саму Ольгу не забывали. Красочно и порой лестно описывая ее красоту.
Даромир лишь довольно ухмылялся в ответ. Он прекрасно знал княжну, и никакие краски не могли его обмануть. Да, она красива, но крутой нрав женщины был почти легендой, впрочем, от этого страдала только нерадивая знать, ибо с простым людом Ольга обращалась более благосклонно.
Даромиру это было по душе.
— Светлый княже, — старый воевода Димитрий, немного замялся, — дозволь обратиться?
— Отчего же нет, что у тебя?
— Княже… Люди интересуются, — видно, что воеводе трудно было начать, — тут такое дело, и сам бы знать не прочь…
— Ну не томи уже, сердечный! — Даромир улыбнулся.
— Зачем мы крюк такой даем, — выпалил наконец, Димитрий, — Нам вроде в другую сторону, иль Вы передумали ехать?
На миг лицо Даромира омрачилось.
— Не передумал, надобно заехать в место одно.
Димитрий слегка склонил голову, в знак понимания. Он знал эту историю, да и кто её мог не знать. Только не все ведали, где это произошло, в отличие от воеводы. Он, тогда ещё молодой сотник, одним из первых был там, после того, как объявился пропавший Даромир.
Ближе к вечеру разбили лагерь. Даромир взял коня и незаметно скрылся.
Далеко ехать не пришлось, он прекрасно помнил эту местность. Знакомая до боли полянка, по центру которой, заросший травой, возвышался серый гранитный камень. Подойдя к нему, Даромир положил ладонь на теплую, согретую солнцем поверхность камня. Закрыв глаза, он чуть слышно произнес:
— Здравствуйте, братья. Сегодня приехал с радостной вестью, еду свататься к прекрасной Ольге. Многое про нее сказывают, что ретива, и непокорна, а полюбил ее за светлую душу, вам бы она приглянулась. Судит людей не по одежке, а по поступкам их. Буду верить, что одобряете мой выбор. И благословите нас. Как свадьбу сыграем, приедем с ней на поклон, расскажу о своих духовных покровителях, своим доблестным примером, по сей день наставляющих меня на праведный путь. Ведь живу я только, благодаря вам.
Опустившись на колени, он поцеловал камень, сжимая в руке уже потертый от времени деревянный оберег.
Конец