— Ну чего там у тебя? Скажи уже толком, что за дело! – подал голос Ярисвет.
Мужик будто только сейчас заметил его присутствие, оторвал молящий взгляд от монаха.
— Дочь моя, Мякуша… Занедужила еще в Просеке… Вот и взяли её с собою в Псков, там у нас бабка, — теперь уже с опаской он взглянул на Игнатия, — вот… Сейчас совсем стала плоха, того и глядишь, преставится, а она у меня одна, горемычная… Мать-то её ещё при родах отошла… А у меня ось полетала… Вот я и… А тут святой отец…
— Так мы до вечера простоим, — не выдержал Игнатий, — давай уже веди, чем сможем, тем поможем.
— Благодарю, благодарю, люди добрые… Мужик рассыпался в поклонах, — тут недалеко.
Идти на удивление действительно оказалось недалеко. Пока они шли, Игнатий с Ярисветом смогли уже подробно узнать, что произошло.
Мужика звали Калита, и был он мелким купцом, жившим за счет продажи мёда. Вместе с парой работников они везли товар во Псков, а заодно взяли с собою Мякушу, уж очень плоха была она последнее время, в надежде, что бабка Калиты (эту часть истории он постарался рассказать быстро, поглядывая на Игнатия), сможет её вылечить. Но вот досада, на телеге сломалась ось, и пока работники занимались починкой, Мякуше стало совсем плохо, оттого отец бросился искать помощи в надежде на добрых людей. Но теперь, когда сам батюшка с ними, уж она точно поправится.
Как только они пришли, Ярисвет сразу пошел к девушке. Ей устроили ложе на земле из кучи тряпья и завернули в тонкое покрывало, но Мякуша в беспамятстве разметала все тряпки и, свернувшись калачиком, тихо стонала. Убрав волосы с её лица, он потрогал лоб. Девушка вся горела. Тут без силы не обойтись.
Пока Ярисвет осматривал девицу, Игнатий огляделся вокруг. Сломанную телегу разгрузили, и пара молодцов пытались её починить, изредка с тревогой поглядывая на дочь купца, и явно терзаясь от собственного бессилия как-то ей помочь. Калита вдруг замолчал, теперь уже с надеждой наблюдая за волхвом, видимо разобрался, кем он является. Инок уж было собрался успокоить отца, предложив ему молитву, но вдруг между деревьев, что росли поблизости, промелькнул тонкий девичий стан.
— А что за девица с вами? – поглядывая на девушку, спросил Игнатий. — Ты про неё вроде не сказывал ничего.
— Где? – удивление на круглом лице Калиты было очень искренним.
— Да вона же! – он показал в сторону деревьев, где заметил движение, но вдруг сам усомнился в своих глазах. Вроде и нет никого, а вроде и есть. Белое платьице превратилось в солнечную прореху меж стволами, а легкий ветерок, побеспокоил ветви, только и всего.
— Ничего там нет, батюшка, — подал голос Калита, — и не было с нами девки никакой.
— Подожди… — Игнатий перекрестился и пошел к Ярисвету. Хоть он и стар, но глаза не обманывали. Белая рубаха и бледное девичье лицо мелькали в чаще.
— Ярисвет… — монах легонько тронул волхва за плечо, но тот не отреагировал, и он попробовал действовать настойчивей. — Ярисвет!
— Ну чего?! – недовольно огрызнулся язычник. — Не видишь что ли, занят я!
Склонившись к нему, Игнатий тихо прошептал:
— Ты вона две берёзки видишь?
— Послушай, батюшка, мне сейчас нет дела…
Но Игнатий его перебил:
— Да погляди хоть! Там девка прячется, и чует сердце моё, непростая эта девица, нет в ней людского.
Инок сейчас отчетливо видел стройную фигуру, но как в тумане, образ её то пропадал, то появлялся, бледное лицо менялось каждое мгновение, то искажаясь от невероятной злости, а в тот же миг лукавого веселья. Неожиданно глаза их встретились, и монаха охватил ужас.
— Господи… — он перекрестился и невольно сделал шаг назад. В глазах девицы была чёрная тьма.
— А-а-а-а-а… Вот оно что! — Ярисвет поднялся и сделал шаг к опушке. — А я, старый, сразу и не понял, что к чему, — бормотал он себе под нос, что-то выискивая в мешочке на поясе. Девица выглянула из-за дерева, увидела волхва и вдруг исчезла, но снова появилась уже чуть дальше. Игнатий услышал легкий женский смех, от которого по коже побежали мурашки.
А Ярисвет уже достигнул опушки, что-то мял в руках, грозно приговаривая, — заклинаю тебя окаянная Ахоха, Святым именем Велесовым, побеги ты от Мякуши, да за три поприща!
Игнатий словно врос в землю. Заставив себя обернуться, он увидел, как работники и перепуганный Калита, забыв про всё, наблюдают за Ярисветом, а тот продолжал:
— Аще ли не побежишь, то призову на тебя свято имя Велесово, в Коем все силы Его могутные да премогутные, и будут они тебя мучить разными муками!
Девица издала отчаянный вопль, и на миг Игнатий разглядел её лицо, белое как у покойника, с черными дырами заместо глаз и мерзкой зубастой пастью. Мякуша вдруг выгнувшись дугой, тихо захрипела, и монах, подбежав к ней, прижал девушку к себе.