Annotation
Единак Евгений Николаевич
глава 620
глава 11, 7.). Слова белоруса Хоменко тогда, мне, в десятилетнем возрасте, родившемуся в украинском селе, в основном были понятны и, почему-то, запомнились на всю жизнь. Уже при написании главы удостоверился: Братранэць - в переводе со словацкого и чешского - двоюродный брат. Перевертень - в переводе с украинского - оборотень.
глава 7:7,8 ).
Единак Евгений Николаевич
Вдоль по памяти. Люди и звери моего детства. Бирюзовое небо детства. Шрамы на памяти
a
AGEPI RM
CERTIFICAT
Seria OL ╧ 5199
16.10.2015
Авторские права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено.
При согласованном использовании необходима ссылка на ресурс.
Согласованное использование произведения производится с их авторами
Издание второе
Переработанное и дополненное
Е.Н.Единак
Елизаветовке - малой моей Родине,
незабвенным и неповторимым
первым послевоенным десятилетиям
П О С В Я Щ А Ю
Автор
Вдоль по памяти
Люди и звери моего детства
Бирюзовое небо детства
Шрамы на памяти
Дондюшаны
2016
Оглавление
Предисловие 5
От автора 7
Машина времени и пространства 9
Вдоль по памяти 13
Память 14
Школа 22
Каникулы 39
Осенью 40
Зимой 43
Весной 54
Летом 66
Люди и звери моего детства 85
Лозик 86
Пилип 91
Михась 95
Лейба 100
Архипка 107
Аркаша 112
Эскулапы 116
Первый Учитель 122
Мой дед 132
Штефан, Волиянка, Дидэк и другие... 141
Коваль 162
Ученик и зять Коваля 184
Маричка 212
Доктор Валевич 217
Домка 228
Флорик 239
Цойка 259
Боба 265
Люди и голуби 287
Бирюзовое небо детства 312
Мои игрушки 313
Металлолом 319
Мои люди с бульвара капуцинов 323
Уши и хвосты 329
Тату 335
План ГОЭЛРО в отдельно взятой... 341
А музыка звучит... 348
Куболта 357
Одая 372
Расизм в нас и жив, и мёртв...? 406
Гагарин в космосе!... Или баранчики в ларьке? 420
Ах, эта свадьба... 426
Патефон 450
Часы 460
Марков мост 473
Случайно выживший... 501
Первые путешествия 520
Реквием 561
Радио 590
Шрамы на памяти 607
О чем рассказывать? 608
Трофеи 611
Нищие. Отголоски войны 612
Самопалы или непедагогическая
глава 620
Последний приют 625
Как отец не стал начальником 632
Особист 637
Случай в караулe 646
Братранэць-перевертень 652
Чижик 662
Никита 672
За Сибiром сонце сходить... 689
Военно-романтическая трагедия 731
Любовь не по расписанию 740
Дочка-племянница 752
Через полвека с лишним... 761
Никто не забыт?... 781
Послесловие, или как я писал... 795
Предисловие
Так уж устроена наша жизнь, что за плечами каждого человека - множество пройденных дорог. Но, к сожалению, далеко не каждый проделывает, порой самый сложный, самый тернистый, самый трудный и далекий путь к самому себе.
Евгений Николаевич Единак, автор этой биографической книги - безусловно исключение из правила... Благодаря своей воле, упорству, трудолюбию и целеустремленности он проделал этот непростой и важный путь к себе. Несмотря на уже солидный, семидесятилетний возраст, продолжает работать над собой, идет по пути самосовершенствования и раскрывает свой творческий потенциал в других, часто неожиданных направлениях...
Именно поэтому он в полной мере проявил себя в жизни и как замечательный врач, и как талантливый изобретатель, и просто как весьма интересная, нестандартная, многогранная личность. Подтверждает эти слова и книга, которую вы держите в своих руках. В ней, на мой взгляд, проявился и, скрытый доселе, незаурядный талант рассказчика, и несомненные литературные способности.
Дотошный литературный критик, безусловно, заметит в книге и явные композиционные просчеты, и чрезмерное увлечение деталями, и нехватку живых диалогов, и еще целый ряд недостатков. Но следует помнить, что автор и не претендует на звание профессионального писателя.
В своем вступительном слове Е.Н. Единак ясно высказал главную цель своего литературного труда - поделиться увиденным и пережитым с грядущими поколениями, со своими внуками и правнуками... Передать дух детства эпохи пятидесятых минувшего столетия. И это ему удалось достойно!
При чтении этой книги у меня невольно возникла мысль, что автор списывает все с натуры, пропустив сквозь призму своего "Я". И в этой, на первый взгляд, странной мысли есть своя закономерность. В самом деле, ему и нечего было придумывать, ибо жизнь его родного села, как и жизнь вообще, богаче и щедрее всякой самой изобретательной выдумки и безудержной фантазии...
Легкими, часто едва уловимыми штрихами, автор взволнованно и совершенно искренне, а подчас и с тонким юмором делится воспоминаниями детства, рассказывает о деревенской жизни, школьных годах, становлении местного колхоза, о традициях, обычаях и культуре Елизаветовки, о родных и близких людях, обо всем главном, что отпечаталось в его удивительной, казалось бы, безграничной памяти.
Нет сомнений, что эта книга обязательно найдет своего читателя... Потому, что она насквозь пронизана светлым мироощущением автора, его добрым взглядом на жизнь во всех ее проявлениях... Этого нам очень не хватает в наше сложное, противоречивое, довольно грязное время.
Гарри Мукомилов, поэт, член ассоциации русских писателей республики Молдова.
Feti, quod potui,
faciant meliora potentes.
Я сделал, как смог,
кто может,
пусть сделает лучше.
От автора
Нас, свидетелей детства эпохи пятидесятых с каждым годом все меньше. Еще совсем немного времени, всего два - три десятилетия, и некому будет передать нашим потомкам атмосферу того, в чем-то иногда безалаберного, во многом наивного, но в целом чистого времени.
Мне предстоит нелегкая задача. Взором уже пожившего человека посмотреть на мир глазами нестандартного, как и все дети Земли, сельского мальчишки и рассказать о прожитом и увиденном другим. Одни говорят, что это несерьезно. Другие - невозможно. Осаживаю себя сам:
- Сумею ли?
Во мне никогда не было писательского таланта. Я не претендую на литературную изысканность. А рассказать хочется. Насколько мне это удастся, судить Вам.
Я старый безбожник. Я не виноват, что лишен дара верить. И мне всегда была чужда мода на веру. Особенно сегодняшняя. Еще больше мне претят показная религиозность, принуждение к отправлению обрядов, спекуляции на вере, фарисейство и конъюнктурщина.
Отношусь с уважением и завидую людям, которые искренне верят. Не терплю воинствующего атеизма, богохульства, равно как и оголтелого религиозного мракобесия. Не приемлю перебежничества из одной религии в другую, особенно в секты.