— Не знаю. Может фантомный морок, а может реальный фрагмент истории этого мира.
— Скорее всего, последнее. Уж больно реалистично это всё выглядело. К тому же на фресках, нанесённых на сам обелиск, подобного сюжета я не вижу. — Гадюка указала на торчащий из песка артефакт и принялась ходить вокруг него.
— Если это реальность, то битва обожествлённых воинов с постоянно трансформирующейся тварью, меня очень впечатлила — признался я.
— Да меня там всё впечатлило. И сражение на мосту, и водная битва. А ведь у них и правда здесь, прямо как на той чаше, существовало множество человекоподобных рас. Люди, с золотым загаром, шестирукие ракшасы, синекожие рабы в золотых кандалах. Интересно, кем они все были?
— Про нечто похожее я читал в индийских и китайских многотомных сборниках, собирающих восточные эпосы и мифы. Даже теперь не знаю, уж не правдивы ли на сто процентов те истории, что там описываются?
— А больше всего меня впечатлила реальность массовой некромантии — внезапно призналась Гадюка.
— Некромантия и на земле реальна — уверил я её, вспомнив толпы мертвяков, встреченные во время прогулки по катакомбам логова Кукловода.
— Я штудировала сборку отчётов по этой теме. Но не думала, что некромантия может быть таким массовым явлением. Как представлю себе, что в результате действий тёмных, по нашей земле могут начать бродить многомиллионные орды мертвяков, так сразу хочется всех иных…
Недоговорив, Гадюка подобрала горсть песка и до дрожи в пальцах, сжала кулак, демонстрируя свои желания.
— Раньше я был с тобой был солидарен, но теперь мне кажется, что лучше с тёмными попытаться договориться. В среде их лидеров тоже есть разумные создания, способные держать свою паству в узде.
— Не хочу договариваться с теми, кто без проса захватил тела моей сестры и матери — прорычала Гадюка, и я понял, что это личное.
— Кстати, как ты себя чувствуешь? — спросил я, решив не развивать тему, явно больную для спутницы.
— После просмотра морока, шёпот из головы исчез. Да и город за барханами, кажется, стал поближе.
— Значит, немного перекусим и можем продолжать наши странствия?
Гадюка кивнула.
Закончив осмотр обелиска, она указала на его навершие. И только в этот момент я заметил там бронзовую руну, похожую на глаз.
— На других монолитах в этом месте торчал оплавленный кусок бронзы — заметила она. — Уж не из-за этого ли глаза, нам показали фрагмент древней истории.
В словах спутницы присутствовало разумное зерно. И я с ней склонен был согласиться.
Перекусив тушёнкой с остатками подсохших лепёшек, мы собрались и выдвинулись в путь. Схема продвижения была прежней, за одним исключением, теперь я по возможности уничтожал одиноких скорпионов и каменных червей, для подзарядки потустороннего зрения. Конечно, хотелось бы накопить в хранилище побольше, чем несколько капель энергии, но как это сделать я пока не понимал.
На этом отрезке пути город реально стал заметно приближаться. В толще песка, под ногами, попадалось всё больше артефактов, которые хотелось бы рассмотреть поближе. Практически на поверхности обнаружился слишком крупный, для человеческого, череп, в бронзовом обруче с начертанными рунами. Он очень походил на те, что носили ракшасы в просмотренном нами мороке.
К следующей паре обелисков мы вышли через час, за которые я израсходовал на истребление тварей, два магазина патронов. Если точно, то из песка торчал только один обелиск, второго мраморного монолита, на законном месте не обнаружилось.
— Скорее всего, его разрушили во время битвы — предположила Гадюка и снова указала на бронзовое навершие в виде глаза. — А этот, кажется, полностью цел. Интересно, что он нам покажет, когда ты его включишь?
— Мне тоже интересно, но вот только энергии на это у нас не осталось.
— Значит, пройдём мимо?
Спутница тяжко вздохнула.
— Значит, пройдём мимо — подтвердил я.
А когда мы почти взобрались на наследующий, очень высоченный бархан, шёпот с ветерком снова вернулись. Почувствовав это, Гадюка оглянулась и посмотрела на одинокий обелиск. А затем озвучила то, о чём я тоже подумал.
— Похоже, этим надоедливым шепотком, он намекает, что мимо него лучше не проходить.
— Согласен, но не сейчас — решительно отказался я.
После этого мы, наконец, взобрались на вершину бархана, и представшая глазам картина, заставила замереть. Отсюда открывался отличный вид на развалины города и можно было рассмотреть следующую пару обелисков, полностью торчавших между барханами, вместе с частью моста.