В темноте я увидел высеченные в полу канавки с засыпанным в них противопризрачным составом. Затем рассмотрел перед собой — зарешеченное окошко, прикрытое, с другой стороны, стальными ставнями.
А через несколько минут над головой зажглась моргающая лампа, и я с помощью потустороннего зрения, увидел людей, проникших в соседнее помещение. Один из них сел за стол. Затем перед ним положили моё оружие, вещмешок и остальную амуницию.
После этого открылись ставни, и сквозь бьющей в глаза свет настольной лампы я различил силуэт за столом. То, что это КГБэшник, я почуял сразу.
Смесь в канавках не позволяла вызвать теневика. На потустороннее зрение она тоже действовала, внося помехи в картинку. Но несмотря на это, я смог различить две группы спецназовцев, замерших за гермодверями.
Это и другие признаки позволили сделать вывод: передо мной генерал КГБ СССР, связанный напрямую с западными спецслужбами. Разумеется, я хотел узнать, кто он, и причину его сговора с иными, решившими активировать разрыв реальности в Афганистане.
— Ведьмак, а ведь именно так я и представлял себе нашу встречу, — внезапно сказал КГБэшник до боли знакомым голосом.
И в этот момент я его опознал. В этой реальности с генералом КГБ Калугиным я до этой минуты не встречался. Но в том мире, откуда я родом, мы несколько раз пересекались по службе. И каждый раз это приводило к неприятностям.
Как выяснилось, эта сволочь работала на западные спецслужбы. Насколько я помню, закончил свой путь предатель, сдав своим заокеанским хозяевам картотеку иностранной резидентуры. В начале девяностых он уехал в штаты под видом предпринимателя и там оставался. После этого он долго гадил своей бывшей родине, пока не издох в собственной кровати. Именно таким образом бывший генерал КГБ ушёл от справедливого наказания.
Когда я его узнал, кулаки непроизвольно сжались, и лишь груз возложенных задач удержал меня от необдуманного броска. Иначе я бы не сдержался и попытался до него добраться, несмотря ни на что.
— Что молчишь, ведьмак? — прогремел голос Калугина. — Наверное, удивлён, откуда я тебя знаю? Или восхищён тем, как мы тебя технично взяли в оборот, несмотря на твою патологическую изворотливость? Кстати, те, кто тебя сюда послал, скоро об этом пожалеют. Закончив в Афганистане, я сотру в порошок руководителей научного центра и растопчу карьеру главы московской службы ликвидаторов. Мне известно всё о твоём пути, устланном телами тех, кого я знал. Я уже давно хотел поставить на твоей фигуре крест, но раньше у меня не получалось. Ну а теперь я в своём праве.
— Генерал Калугин, не говорите гоп, пока не перепрыгнете, — процедил я сквозь зубы, при этом вглядываясь в ауру опешившего собеседника. Ведь раскрытия его личности явно не входило в планы этой встречи.
Поначалу показалось, что выглядит аура генерала КГБ вполне нормально и даже обыденно. Обычная энергетическая оболочка человека, привыкшего управлять процессами и другими людьми. Всего два цвета, жёлтый и зелёный, переливались, не имея чётких границ. Никаких тёмных разводов. Нет в наличии, исходящих нитей чужеродного контроля. Не наблюдаются другие признаки, как после частых контактов с потусторонними аномалиями.
Однако несмотря на кажущую нормальность ауры, инстинкт кричал, что всё это туфта. В поисках незамеченных микроаномалий, я продолжил изучать ауру, и только в тот момент, когда генерал Калугин снова заговорил, до меня, наконец, дошло, что с самого начала проверки, вызывало беспокойство.
Как только его рот открылся, наружу вырвалось облачко, похожее на пар, выпускаемый человеком в морозный день. Но только морозу здесь взяться было неоткуда. К тому же сам потусторонний выхлоп, до того, как раствориться, инстинктивно вызывал тошноту.
Не знаю, что именно сделали с Калугиным и как добились подобного эффекта, но теперь вся потусторонняя мерзость, в которую он влипал, бесследно переваривалась внутри его поддельной ауры и почти сразу выводилась наружу. А в том, что аура поддельная, я теперь ни капельки не сомневался. Правда, было непонятно одно, что на самом деле скрывается внутри?
— Откуда ты знаешь мою фамилию? — спросил перешедший в себя генерал.
— Да я вообще много чего знаю, потому что от природы чересчур любознательный. Разумеется, я никак не мог пройти мимо генерала КГБ СССР, который долгое время предавал свою страну.
Этим ответом я старался вызвать у собеседника эмоции и заставить его проявить своё истинное лицо.
Разумеется, собеседнику это не понравилось, и потусторонний выхлоп, состоящий из остаточной энергии, значительно усилился. Правда, буквально через пару секунд генерал взял себя в руки.
— Жаль, что тебя не смог взять под контроль Кукловод. А ведь он мне обещал, но сильно просчитался. И теперь его с нами нет. Пресветлый старикашка тоже облажался и потерял своё положение. Все, кто с тобой столкнулся и недооценил, получили по заслугам. Не знаю, как ты это сделал, но по имеющейся у меня информации, именно при твоём участии в Тихоокеанской аномалии пропал крейсер военно-морских сил США. Я не до конца понял, что ты натворил в таёжной глуши, но чувствую, это тоже каким-то образом отдалило осуществление моих планов.
— Генерал, а ведь я не, знал кто стоял за всем этим беспределом с самого начала. Спасибо, что открыли мне глаза. А теперь я хочу вас предупредить. Если вы прямо сейчас не выполните мои требования, я продолжу мешать вашей игре, чего бы мне этого ни стоило, и, в конце концов, вас уничтожу — пригрозил я, отлично понимая, что сейчас юлить точно не стоит.
Разумеется, мои слова Калугина не понравились, и он, зло, оскалившись, посмотрел на лежавший автомат.
— А ведь изначально, я просто хотел упрятать тебя куда подальше — неожиданно признался генерал КГБ и указал на груду моего добра. — Как видишь, улик вполне хватает, чтобы обвинить тебя в сотрудничестве с иностранными спецслужбами. Валюта, золото, взрывные устройства иностранного производства и оружие. Я бы просто тебя посадил в подконтрольное мне место, чтобы потом использовать, но ты выбрал иной путь.
— И что, теперь убьёшь меня прямо здесь и сейчас?
— Нет. Зачем же. Скоро тебя заберут мои друзья. Кое-кто из них хочет с тебя спросить, за исчезновение нашего крылатого товарища. А насчёт происходящего в Афганистане. Знай. Тебе не удастся, что-либо изменить, ибо всё предрешено. Так что всё пройдёт строго по заранее разработанному сценарию.
Сказав это, Калугин выключил лампу, и я, наконец, смог рассмотреть знакомое лицо предателя. До того, как закрылись металлические ставни, я мог попытаться его достать, но снова не стал этого делать, по нескольким причинам.
Во-первых, чтобы добраться до тела генерала КГБ, мне пришлось бы убивать наших спецназовцев, которые не были в курсе планов предателя и выполняли свой долг. А ведь я наверняка многих из этих парней знал лично в прошлой жизни.
Ну а во-вторых, цели, которые я перед собой поставил, по-прежнему были важнее осуществления акта праведной мести.
Именно из-за всего этого, я решил подождать, когда меня заберут.
После того как из тоннеля все удалились, я просидел на железном стуле больше восьми часов. И всё это время чувствовал, что за мной кто-то пристально наблюдает, словно что-то оценивая. В процессе услышал, как закрылись гермоворота, отгораживающие туннель от места дислокации отрядов особого назначения Гром и Зенит, готовящегося пойти на штурм дворца Амина.
Затем гермоворота открылись, с другой стороны, и в туннель вошли три боевые четвёрки знакомых мне афганских спецназовцев с отводящими пули амулетами, на шеях. Они проверили всё и организовали оборонительные позиции. После этого в туннель вошёл представитель британской разведки.
Усевшись на место Калугина, он нажал на кнопку, открывающую бронестворки, и, в отличие от генерала, не стал включать настольную лампу. Затем взял в руку взрывное устройство, снятое мной с военно-транспортного самолёта, и осмотрел, явно понимая, как с ним обращаться.
— Русский, ну вот мы и встретились. Может, поговорим? — предложил он с благородной улыбкой настоящего джентльмена.