Слова о «завершении разгрома» не являются случайной оговоркой. Предшествующие события были описаны во вводной к игре следующим образом: «В результате встречных сражений войска Западного фронта «восточных» отразили наступление «западных» и, перейдя сосредоточенными силами в контрнаступление, по разгрому противостоящей группировки противника к исходу 15.3. вышли на рубеж р. Писса, р. Нарев, р. Буг. Положение войск согласно Оперсводке штаба Западного фронта № 017 от 15.3.1941 г.».
При этом сами «встречные сражения» и «наступление «западных» никак не описаны и уж тем более не отработаны в ходе игры. Все произошло легко и просто, о чем можно судить по указанным во вводной к игре потерям танковых соединений «восточных». До начала «боевых действий» игры (к исходу дня 15 марта) 8 танковых дивизий и 20 танковых бригад «восточных» — а по штатному расписанию это порядка 7,5 тысячи танков — безвозвратно потеряли всего 73 (!!!) танка. Один процент от исходной численности. В восьми танковых соединениях безвозвратных потерь нет вовсе. Даже с учетом 396 танков, отправленных на средний и капитальный ремонт, удельные потери «восточных» ничтожно малы.
Но и этим не ограничивается необычайный успех «встречного сражения». Рубеж рек Писса, Нарев, Буг — это и есть согласованная с Гитлером в сентябре 1939 года линия границы (точнее говоря, «линия разграничения государственных интересов СССР и Германии на территории бывшего польского государства» — именно так называлось это в документах). Однако если взять упомянутую выше Оперативную сводку № 017 и найти на карте названные в ней местечки Ксебки, Кадзидло, Крушево, Брок, Сарнаки и Оссувку, то станет видно, что «восточные» не просто отбросили «западных» к границе, но и переправились на противоположный берег пограничных рек. Причем сделали это на двух критически важных для предстоящего наступления участках: северо-западнее Остроленка (на острие Белостокского выступа) и северо-западнее Бреста, где «восточные» оказались за Бугом, в 10 километрах от польского города Бяла-Подляска.
Такое удивительное совпадение итогов короткого (с 12 по 15 марта) «встречного сражения» с оптимальной для «восточных» линией исходного положения войск для наступления от границы на запад делает, на мой взгляд, обоснованным предположение о том, что отражать вторжение «западных» никто и не собирался. Упоминание о нем — это ритуальная фраза, фиговый листок, который должен был скрыть от допущенных к игре лиц реальные планы высшего командования (тут стоит отметить, что круг информированных лиц был весьма широк и даже само Задание на игру изготовлено типографским способом в виде брошюры на 99 листах). Для командиров же среднего звена условная «война» должна была начинаться строго по Уставу: «Если враг навяжет нам войну, Рабоче-Крестьянская Красная Армия будет самой нападающей из всех когда-либо нападавших армий. Войну мы будем вести наступательно, с самой решительной целью полного разгрома противника на его же территории…» (Полевой устав, ПУ-39, глава 1, параграф 2).
Для реализации решительной цели полного разгрома в состав Западного фронта «восточных» было включено нереально большое число соединений: 67 (шестьдесят семь) стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, 4 мехкорпуса и 20 танковых бригад. Так и этого еще показалось мало, и по ходу «игры» фронт получал подкрепление в составе 21 стрелковой дивизии и 8 танковых бригад. Никогда, ни по одному из известных планов стратегического развертывания Красной армии, ни по одной из ведомостей распределения сил такого количества пехоты для Западного фронта не предназначалось, реальные цифры находятся в диапазоне от 41 до 24 стрелковых дивизий. Да, в составе Красной армии было 198 стрелковых дивизий, и абстрактно рассуждая, можно было найти 88 дивизий для Западного фронта, но это уже совершенно другая расстановка сил, предполагающая совершенно отличный от реального план войны.
По сценарию мартовской «игры» противник в полосе Западного фронта имел всего 33 пехотные и 2 танковые дивизии в первом эшелоне и еще 6 пехотных дивизий в резерве, в районе Варшава и Нейденбург (ныне Нидзица — 80 километров северо-западнее Остроленка). Продолжая «играть в поддавки», составители задания пишут: «На направлении Августов, Седлец противник применяет только средние и легкие танки старых образцов». Другими словами, контратаковать наступающую армаду «восточных» немцам просто нечем.