Изучение анилина показало, что введение азота в молекулы органических веществ приводит к получению целых классов новых соединений, которые обладают значительной реакционной способностью и находят большое практическое применение. Это заставило его обратить внимание и на многие другие азотсодержащие вещества, часть которых была природными продуктами.
Многие исследования Гофман провел в сотрудничестве с Фердинандом Тиманом[472] — не только ассистентом, но и близким другом ученого. Их дружба была скреплена и родственными связями: Гофман женился на его сестре — Берте.
Обычно вечерами Гофман и Тиман вместе возвращались домой. После ужина Берта укладывала детей спать, а оба друга продолжали обсуждать свои научные проблемы.
В этот вечер разговор шел об алкалоидах кониине и конгидрине, выделенных из сока самого обыкновенного растения болиголова, и доказательстве их родства с известными ранее азотсодержащими соединениями пиперидином и пиридином.
— Что ж, на очереди у нас изонитрилы…
— Лучше не напоминай мне об этом! Вспомнить только» сколько труда я вложил в их исследование, — вздохнул Гофман.
— Честно говоря, я бы их бросил. Работать с ними трудно и очень вредно, а их запах просто невыносим.
— Запах не так опасен, как страшно их раздражающее действие. Однако ты не прав, как я могу отказаться: ведь кто-то должен изучать и изонитрилы. Отказавшись исследовать изонитрилы, мы не узнали бы, например, что горчичные масла являются серными производными этого класса соединений.
— Согласен, но для такого исследования нужен настоящий героизм.
— Героизм, который остается скрытым за стенами лаборатории, — произнес Гофман. — Как хочешь, но это приносит мне удовлетворение. Я никогда не жалел о часах, проведенных за этой работой. Да и ты, Фердинанд, ты же сам работаешь с опасными веществами?
— Да, цианистый водород — смертельный яд, но мы знаем, как с ним обращаться, а раз так, он менее опасен. Я думаю серьезно заняться циангидринами. Знаешь, я обнаружил, что в присутствии гидроксиламина запах горького миндаля, характерный для циаигидринов, исчезает.
Беседа длилась далеко за полночь.
Ни напряженная работа, ни удары судьбы, ни возраст как будто бы не влияли на Гофмана. Всегда он был энергичен, бодр. Наряду с работой в лаборатории и университете он находил время и для литературной деятельности. Его «Введение в современную химию» было высоко оценено химиками и переведено на английский, французский и другие языки.
Гофман глубоко интересовался также историей химии. Продолжительное изучение архивных документов и старинных изданий дало ему богатый материал для написания «Столетия химических исследований», «Памяти ушедших друзей» и некоторых других работ.
Открытия в химии и применение этих открытий в промышленности принесли Гофману славу, но в жизни он оставался непосредственным, скромным и сердечным человеком. В 1867 году ему присудили «Гран при» на Международной выставке в Париже — баснословную сумму в 100 000 франков. В том же году его наградили орденом Почетного легиона Франции, Лондонское королевское общество избрало его своим иностранным секретарем, многие университеты и академии — почетным членом[473]. И все же Гофман оставался прежним скромным профессором. Он продолжал чтение лекций с завидным усердием, оживляя их всплесками юмора и интересными сравнениями. Преклонный возраст не отражался на деятельности ученого: он работал до последнего дня жизни с настойчивостью и энергией, которым могли бы позавидовать молодые.
5 мая 1892 года. Как обычно, Гофман, прочитав свою утреннюю лекцию, отправился в лабораторию закончить начатые вчера анализы. Вновь полученное вещество требовало дополнительной очистки, о чем свидетельствовало непостоянство температуры плавления. Еще одна перекристаллизация, и можно будет приступить к анализу этого вещества…
Работа увлекла ученого, и он не заметил, как прошел день. Когда стало темнеть, он почувствовал усталость и направился в свой кабинет. Необходимо было закончить статью о последних исследованиях.
«Немного отдохну за статьей», — подумал он и углубился в работу.
Вечерний сумрак окутал Берлин, когда Гофман закончил свою статью. Ученый отправился домой, довольный проведенным днем. Как всегда, его с нетерпением ждали в гостиной. Берта накрывала на стол, а Тиман и профессор Дитц беседовали у камина.
Друзья Гофмана любили ужинать в кругу его большой семьи. Приходя домой, ученый всегда справлялся об успехах детей в школе, давал им советы, рассказывал смешные истории… В то вечер вся семья, как обычно, собралась за столом. Младшая дочь и оба сына ученого сидели напротив него и с почтением слушали взрослых.
472
Иоганн Карл Фердинанд Тпман (1848–1889) — немецкий химик, ученик Гофмана, профессор в Берлине, изучал душистые вещества (иононы, ироны, ванилин), фенолы, камфору, кониферин. О Тимане см.: Джуа М., ук. соч., с. 342; Волков В. А. и др., ук. соч., с. 490.
473
В 1867 г. Гофман был избран иностранным секретарем Лондонского химического общества, оп был также членом-корреспондентом Петербургской Академии наук.