— Я была в соборе и причащала ребенка.
Тогда я увидел попечение Божие.
Затем я поступил в один монастырь, в другом месте, но мне никак не удавалось принять монашеский постриг. Проводил там неделю, потом снова уходил по делам, с кассой, с документами. Будто что-то меня связывало, удерживало. Тогда я сказал себе: «Поеду-ка я с отцом настоятелем за благословением к отцу Клеопе», — ибо я испытывал великое благоговение к Батюшке. И действительно сделал так и после этого, через несколько дней, смог принять монашеский постриг и пережил самый прекрасный день в моей жизни. Не знаю, может, потому, что у меня было благословение отца Клеопы, но я был так счастлив тогда, что мне хотелось бы умереть в этом состоянии, так прекрасно оно было.
Впрочем, я много раз видел, что благословение отца Клеопы действенно, с его помощью мне удалось совершить много таких дел, которые, сколько я ни старался, раньше мне никак не удавались. Я видел и на других, что тогда, когда они получали благословение Батюшки на какое-нибудь дело, оно у них получалось, а если дерзали сделать что-нибудь вопреки совету Батюшки, то заканчивали очень плохо. Слова его были богодухновенны, это были слова, шедшие от Бога.
Однажды отец Клеопа приехал к нам в монастырь. А в то время у нас в братстве были искушения. Некоторые критиковали настоятеля. А отец Клеопа сразу понял, в чем дело, и сказал, показывая нам на вершину ближней горы:
— Вы видите вон ту ель? — и показал на одну ель, стоящую особняком. — В нее ударяют все ветры, чтобы сломать ее, чтобы свалить. Так и настоятель. По нему бьют все искушения, и вы должны молиться, помогать ему, а не отягощать и критиковать.
Отец Клеопа был человек чистый, выросший в чистой среде. Самые великие монахи, бывшие у нас, происходили из крестьян. Отец Клеопа, отец Паисий, Патриарх Феоктист[103], святой Иоанн Иаков[104], отец Дионисий Игнат[105] были родом из крестьянских семей. Чистые люди, полагавшие начало на чистом основании, имевшие, затем, сильное рвение, здоровое тело и здоровый ум. У всех у них была хорошая память, даже в возрасте 90 лет и старше. Они были люди чистые, а не выросшие в многоэтажных домах среди грехов или у телевизора и интернета. Еда у них была чистая и здоровая и воспитание домашнее. Отец Клеопа читал Псалтирь дома с братьями. Кто так еще читает теперь?
Отец Клеопа говорил мне:
— Отче, если я читаю книгу, то она у меня отпечатывается в уме, как печать на воске. Я знаю ее и через пятьдесят лет в точности.
Стало быть, это был дар Божий, но была и чистота его ума. Если ум не чист, то воск грязен, и на нем не видно ничего.
Был я однажды у Батюшки, и приехал из Франции автобус с богословами, которые защищали докторские степени и не понимали каких-то проблем. Отец Клеопа отвечал им так:
— Возьми Библию и открой на странице 638, третья строка сверху, — и цитировал им в точности текст.
В другой раз я был с одним преподавателем, учившемся в свое время у Йорги[106], о котором известно, что он тоже имел феноменальную память. Я спросил тогда отца Клеопу о некоторых моих недоумениях, касающихся вопросов догматики, и Батюшка в двух-трех фразах вывел именно то, что мне было нужно. А преподаватель, бывший со мной и наблюдавший за отцом Клеопой, сказал мне потом:
— Отче, я был студентом у Йорги, а у отца Клеопы, вижу, кроме этой чрезвычайной силы памяти есть и необыкновенная сила синтетического мышления. В нескольких словах он синтезирует именно то, что тебе нужно.
Это тоже великий дар, потому что можно цитировать книги и по семь часов кряду, но так, что никто ничего не поймет.
Кроме этой необыкновенной памяти и дара синтетического мышления, отец Клеопа столь велик и потому, что он живет в своих книгах. Еще при жизни некоторые из учеников говорили ему:
— Отец Клеопа, мы не можем часто приезжать к вашей святости, но, когда читаем ваши книги, вы с нами.
Читая его книги, мы пребываем в общении с ним, и он действует с небес — помогает нам и просвещает ум. Следовательно, все, о чем мы читаем у отца Клеопы и затем совершаем это на деле, вводит нас в общение с ним, и таким образом Батюшка придает нам сил. И отец Клеопа, когда был жив, никогда не говорил, что он сказал что-то, но приводил слова святого Василия, святого Григория, отца Иоанникия Мороя. На епитимиях поступал так же. Он говорил:
104
Иоанн Иаков Хозевит (1913— 1960), исихаст, румынский и иерусалимский святой. Монашеский подвиг начинал в монастыре Нямц в 1930— 1936 гг. Затем подвизался на Святой Земле, в Лавре святого Саввы Освященного, был игуменом румынского скита святого Иоанна Крестителя на Иордане, затем уединился в пещере святой Анны в пустыне Хозева близ Иерихона, где и провел в молитвенном подвиге остаток жизни. Спустя 20 лет нетленные мощи Иоанна Иакова Румына были обретены в этой пещере и перенесены в монастырь святого Георгия Хозевита, где и ныне почивают открыто для поклонения.
105
Иером. Дионисий Игнат(1909— 2004), подвижник благочестия, афонский старец из келии св. вмч. Георгия, скит Колчу, был современником и земляком старца Клеопы, родом из того же уезда Ботошань. Семнадцатилетним юношей он пришел на Святую Гору Афон и здесь в монашеских подвигах провел всю свою жизнь, 78 лет.