Генку надлежало следить за чужим здоровьем. Это один из главных постулатов Дескапады. При этом лекарю надлежало подавать личный пример окружающим, поддерживая себя в форме, держать в чистоте зубы, тело и дух. Вместо яркого примера разумности, способного очаровать и по-хорошему заразить окружающих, он приперся в поместье барона и теперь стоял в плохо освещенном зале, окруженный ловчими, и чувствуя спиной взгляды дюжины арбалетных стрел. - Ну ты и дурак, - заявил старший ловчий, поправляя берет с лисьим хвостиком. - Соглашусь, - Род переступил с ноги на ногу, - и все же - у себя ли барон? - У себя. Думаю, уже спешит к тебе навстречу. С мечом в руках. Послышались тяжелые шаги. По лестнице полубегом спускался грузный мужчина сорока лет отроду. Время высеребрило его кудри, но густоте и длине волос барона могли бы позавидовать даже юные столичные франты. - Сукин кот! - рявкнул барон, перегнувшись через перила. - А ну - наверх паршивца! Сейчас я с ним с глазу на глаз... Мужчина запыхался, по одутловатому лицу бежал пот. - Живее! Чего встали, рты раззявили! Наверх ублюдка! - заорал он, потрясая пустыми ножнами. У Генка тряслись поджилки, он не смог ничего сказать в свое оправдание. Не дожидаясь, пока потащат за шиворот, сам пошел по лестнице. Стражи и пара ловчих тут же встрепенулись и последовали за ним, всяческие давая понять, что лучше не выкидывать какие-нибудь глупости. Но барон прогнал их, взмахнув все теми же пустыми ножнами - видимо, так спешил, что потерял по дороге меч. Лекарь помнил комнатушку над лестницей - две жаровни, три кресла, диван и столик, на котором всегда стояли миски с засахаренными яблоками, ягодами и орехами. Символично, ведь именно в этой комнате Генк впервые сблизился с баронессой. От воспоминаний у него заалели уши, а сердце заколотилось еще быстрее. - Садись, скотина. Он послушался. Взгляд барон мог расплавить кусок стали. Мясистые пальцы то и дело касались тяжеленных ножен. Пожалуй, ими запросто можно расплющить голову или переломать ребра. Тем более барон мужик не из слабых... - Извиняться бесполезно? - пробормотал лекарь. - Даже не пробуй. Вообще - закрой рот и слушай. Ты опозорил мой род, осквернил мой дом и растоптал все законы гостеприимства. Скотина! Жаль, что палачу петлю не дали тогда затянуть... - Если вам полегчает, - промямлил Генк, - на мою долю выпали тяжелые испытания. Я три дня просидел в деревне, которую каждую ночью пытались разорить чудовищные создания. - И этого мало! Ведь ты жив, и даже не искалечен... впрочем, мне не впервой тебя щадить. Усекаешь? - барон привстал, будто это могло добавить весу словам. - Даже не сомневайтесь. По закону Гамбальского королевства вы могли убить меня собственными руками. - А я пощадил! Пощадил, понимаешь, говнюк ты мерзкий? Червяк. Но не тебя пощадил - ты подонок, тьфу тебе в рожу! - а твой талант. Сына моего вылечил - благодарю сердечно. А за баронессу не прощу. Хорошо хоть бастарда не заделал... - Но... - Убью. Заткнись. Мой ребенок, понял? Хоть слово о нем скажешь - вот этими ножнами забью до смерти, - барон выхлестал большой стакан воды и утер рот. - Чего надо? Зачем приперся? - Не сочтите за наглость... - Сочту в любом случае. Так что говори быстрее, пока могу себя сдерживать. - В общем, после того, как ваши люди разгромили мою лабораторию, я остался без всего. Мне придется вернуться в Дескападу и вымаливать прощение у мастеров. - Мне нравится. Продолжай, - он сложил руки на пузе и улыбнулся. - Прошу... нет, умоляю выдать грамоту о том, что я излечил вашего сына. После этого вы никогда не услышите обо мне, никогда ни словом не обмолвлюсь о ребенке. Будьте снисходительны! Барон изумленно покачал головой. - А ты и вправду гнилой человек, Генк. Готов отречься от дитя, чтобы получить прощение мастеров? В Гамбале за подобное рыцарских титулов лишают, ведь если мужчина не может воспитать наследника - толку от него нет. Дети - это настоящая жизнь. Не важно, чьи они, - он перешел на шепот, подскочил к лекарю и схватил его за шиворот, - важно, как ты вырастишь ребенка. Вот тебе, мерзавец, мое условие. Либо проваливай не солоно хлебавши, либо бери грамоту... но вслед за тобой я выпущу свору охотничьих псов и пару ловчих. Убить тебя не убьют, но истреплют от души. Ну, что выберешь? Генк облизнул пересохшие губы. - Сколько у меня времени до того, как спустят собак?