- Ром, не говори ерунду. Я никуда от тебя не денусь. Разве что в душ. – я бросила взгляд на часы. – Все. Хватит лирики. Дуй отсюда. Мне надо успеть привести себя в порядок.
*****
- Где Лира?
- И вам добрый день, господин фон Гуттенберг.
- Добрый день. Так моя дочь здесь, или вы расстались вчера и ее местонахождение неизвестно?
- Ваша дочь здесь. – при этих словах Пауль ощутимо расслабился. - Она просила не начинать разговор без нее. Поэтому, чай, кофе, виски, коньяк?
- Благодарю. Не нужно. Лира…- он запнулся. – Здравствуй.
- Здравствуй, – я вошла в кабинет и смерила отца взглядом. – Зачем ты приехал?
- Я приехал потому, что беспокоюсь о тебе.
- Странно. – я села. – Десять лет ты обо мне не беспокоился, даже тогда, когда это было необходимо. Что же изменилось?
- Лира, на все были причины. Я не мог обсуждать это с тобой десять лет назад, но я никогда не переставал о тебе заботиться. Поверь мне.
- Нет. Больше я тебе не поверю. – я покачала головой. – У меня вся жизнь рухнула после твоего отъезда. Ты же не просто уехал. Ты увез с собой все… семью, мою сестру, мама стала другим человеком.…Ты обещал, что это временно, и я, как дура, ждала, но дождалась только появления Орловского. Возможно, ты не мог поступить иначе. Допускаю, что ты не мог поделиться причиной своего отъезда с ребенком, но сейчас ты можешь сказать мне правду.
- Возможно, я так и поступлю, но не здесь и не сейчас. Мне кажется, что семейные дела не обсуждают при посторонних, - холодно заметил Пауль.
- А мне кажется, что посторонний здесь ты, – слова соскользнули с языка раньше, чем я успела его прикусить.
Отец медленно кивнул, поднялся на ноги и, не говоря ни слова, вышел.
- Прости, я все испортила. – я запустила пальцы в волосы и боялась посмотреть в сторону Шеффера. – Если бы я вела себя умнее, он мог бы ответить на наши вопросы.
- Да, ты все испортила, но поставить его на место у тебя получилось. – согласился Курт. Он подошел ко мне и сел рядом.
- Я все испортила. – повторила я.
- Брось, Анжи, он вряд ли собирался мне исповедоваться. К тому же, тема, на которую мы хотим поговорить, для фон Гуттенбергов очень болезненна.
- Но зачем-то же он приходил?
- Думаю,он приходил проверить, не закопал ли я тебя вчера на заднем дворе.
- Прекрати. - я поморщилась. - Когда же я научусь вовремя закрывать рот?
- Анжи, хватит страдать. Расскажи-ка мне лучше трагическую историю рода фон Гуттенбергов.
-Моего деда расстреляли в сорок четвертом. Бабушка сумела спастись, эмигрировала в США, вместе с детьми. Они прожили в Америке почти двадцать лет.
-Чем они зарабатывали на жизнь?
-Насколько я знаю, у Мари были сбережения.
- Интересно, как это твоя бабушка сумела избежать смерти и вывезти не только детей, но и имущество, да еще в таком количестве, что позволило ей жить на широкую ногу двадцать лет?
- Не знаю. Мари никогда не упоминала об этом..
- Ладно, давай дальше.
- Дальше Мари вернулась в Германию. Отец приехал с ней, пробыл на исторической родине несколько месяцев, а потом после ссоры с матерью уехал в СССР. Сменил имя, и Мари долгое время не могла найти его след. Курт, ты слушаешь?
- Слушаю. – он задумчиво смотрел перед собой. – А как твоя бабка объясняла, зачем она вернулась в Германию?
- За компенсацией.
- Для этого не нужно было приезжать. Скорее она хотела с кем-то встретиться или кто-то дал ей знать, что напал на нужный след.
- Ты хочешь сказать, что этот след вел в СССР?
- Да, и поскольку твоя Мари не могла ехать сама или послать твою тетку, выбор пал на твоего отца. То, что твоя бабка не знала, где его найти, ты знаешь только с их слов.
- Но он не вернулся в Германию. Почему?
- Я бы еще спросил, почему твоя Мари, которая всей душой любила дочь, так легко отказалась от ее ребенка, и почему твой отец считает эту историю пятном позора на имени фон Гуттенбергов? И, наконец, кто просветил мою бывшую жену, что она имеет отношение к твоей семье?
- Да ладно, плевать мне, что они заняты. Прервутся! – донесся из-за двери голос Говорковой, а через секунду сама Лидия появилась на пороге. – Ну, как я и думала! Чисто голуби! Кому я звоню, непонятно.
- Лидочка, извини. Я, наверное, телефон в комнате оставила…
- Конечно, вам же интервью не надо и про Петра Сергеевича не интересно. Ни тебе, ни Ларионовой. Одна у милицейского капитана прописалась и стаканы перетирает, вторая забыла, кого она усыновила. Кстати, а что у вас вокруг дома за нервный представительный мужчина бродит?
- Пусть бродит. – спокойно ответил Шеффер. – Мне не жалко. Вы говорили об интервью.