- Ну и живуч же ты, Лексеич! И разбиться успел, и уцелеть, и в управление добраться - герой!..
- Не понял... - у меня неприятно засосало под ложечкой.
- Ну, в машине же ты был? - Ракитин, причмокивая, отпил из банки.
- Кто тебе такое сказал?
- Свидетель, Димыч, самый настоящий и очень даже живой! Вольский Антон Аркадьевич, сотрудник...
- ...Института, доктор психологических наук, отдел пограничных состояний, - закончил за него я, чувствуя, как все холодеет внутри.
- Стоп! - Берест принял профессиональную стойку. - Откуда ты его знаешь?
- Не бери меня "на понт", начальник, - я попытался отшутиться. Интервью как-то брал. Помнишь, год назад он проводил экспертизу одному психу-нимфоману?..
- Так вот, - невозмутимо продолжал Ракитин, - этот Вольский видел тебя за рулем твоей "двадцатки", можно сказать, в упор, поскольку ты едва не сбил его возле кинотеатра "Орион", а потом на полной скорости въехал в бетонный столб уличного освещения. Вольский, между прочим, считает, что это было "покушением на убийство" - ни больше, ни меньше. И все бы ничего, да вот исчез ты с места аварии, и даже следов не оставил, - Олег снова хлебнул шипучего напитка, крякнул, утершись рукавом, и выжидательно уставился на меня.
- Каких следов? - я все еще пытался превратить ситуацию в шутку, потому что боялся, что она окажется правдой.
А страшно было до икоты, которую едва удавалось заглушить пивом. Одно из двух: либо у меня раздвоение личности, и я действительно умудрился выкинуть эти фокусы с одеждой (а может и с убийством?!) Закревской и с собственной смертью, либо кто-то меня подставляет, чтобы вывести из игры. Насчет третьей версии я предпочитал не думать, иначе на самом деле мог бы свихнуться.
- Понимаешь, - проникновенно сказал Олег, когда я вижу рулевую колонку, вдавленную в спинку водительского сиденья и намертво заклиненные дверцы и не вижу следов крови, у меня возникает резонный вопрос: куда и как мог уйти тот псих, что сидел за рулем?
- Братцы, - тихо простонал я, - ей-богу, я здесь ни при чем, поверьте! Меня самого от этого трясет, и сны дурацкие снятся.
- В твоей машине, между прочим, обнаружилась странная вещица, сообщил Ракитин и швырнул пустую банку в корзину для бумаг.
- Какая еще вещица? - у меня вдруг засосало в животе от нехорошего предчувствия. - А документы на машину нашли?
- Документы пропали, Димыч, - подозрительно вздохнул Олег, - а вот кукла твоя осталась!
- Что еще за кукла?! - мне снова показалось, что откуда-то потянуло ледяным сквозняком, и я невольно поежился.
- Твоя точная копия! - Ракитин откровенно наслаждался произведенным эффектом. - Даже усы рыжие и ямочка на носу. И совершенно голая!
Я наверное не очень хорошо выглядел после его сообщения, потому что внимательно наблюдавший за мной Берест вдруг молча полез в холодильник, достал запотевшую банку фирменного "Крюгера классического" и протянул мне.
- И что ты можешь сказать по этому поводу? - поинтересовался он, когда я ополовинил банку и слегка оправился от потрясения.
- Коля, я не знаю! - как никогда в жизни честно признался я. - Но только ничего хорошего из этой истории не получится. По-моему, это и не куклы вовсе...
- А что же?
- Не знаю!.. У Светланы... Величко тоже кукла обнаружилась...
- И где же она, кстати? - Николай был неумолим.
- Исчезла! Не доставай меня, комиссар, самому тошно! - я допил пиво, и никто из них мне не помешал, оба терпеливо ждали. - А где, кстати, моя кукла? - обернулся я к Олегу.
- Не волнуйся, эта не исчезнет, - заявил он, но я не разделял его уверенности. - Я отправил ее в хранилище под охраной в специальном контейнере для транспортировки радиоактивных веществ.
- Дай-то Бог!..
- Ты так и не объяснил, откуда на вещах Закревской твои "пальчики"? напомнил мне Берест.
- Понятия не имею! Я же сказал, что видел странный сон...
- Насчет ясновидения я, в принципе, не возражаю, но один случай - еще не доказательство...
- Два, - выдохнул я. - Второй был сегодня, в такси.
- И что же? - неожиданно каким-то деревянным голосом спросил Ракитин.
Я перехватил его напряженный взгляд и почти уверился в мысли, что он тоже знает. Ведь там... Но каким образом?! Один сон на двоих?!.. Или двое в одном сне? Или был кто-то третий? Или... Абсолютная чушь! И рассказывать при Олеге нельзя...
- Н-не знаю, не уверен... Бред какой-то! - я раздавил в кулаке пустую жестянку. - Это надо проверить, иначе я сойду с ума.
- Дважды это еще никому не удавалось, - отрешенно сказал Олег, рассматривая носки своих ботинок.
- Я тебя тоже очень люблю, - огрызнулся я.
- А что? - вновь заговорил Берест, тщательно раскуривая трубку. Пожалуй, стоит проверить. Когда там все у тебя произошло?
- По-моему, у нас и так дел - не впроворот, чтобы еще глюками заниматься! - вдруг взъярился Ракитин. - Кстати, господин ясновидящий до сих пор не соизволил поведать нам о вчерашних событиях в "Орионе", коим был свидетелем. По моим данным, там видели человека, весьма похожего на Феликса Гурвича, а некоторые даже утверждают, что именно он устроил весь бардак.
- Они не ошиблись, - кивнул я, решив не реагировать на тон Олега, и невольно передернул плечами, вспомнив кошмарную драку.
Все-таки мне не померещилось: это на самом деле был Гурвич, и он меня облапошил в тумане!
- Я сам пытался задержать его, но, видимо, недооценил физическую подготовку.
- Свою?
- Его...
- Вот вам еще одна шарада! - почему-то обрадовался Ракитин, возвращаясь на свое место с новой банкой "Черри-колы". - А то глюки какие-то...
- Директор Лесного банка - псих? - с сомнением хмыкнул Берест.
Ответить ему Олег не успел. Дверь кабинета распахнулась и весь проем заняла фигура в черной коже.
- Разрешите, господин комиссар?
- В чем дело, сержант? - Николай быстро сунул трубку в карман, ведь официально считалось, что Берест бросил курить еще полгода назад.
- Тут один чудак просит, чтобы его в кутузку засадили, - Бульба смущенно переступил с ноги на ногу, будто этим чудаком был он сам.
- Интересно! Ну, давай его сюда, - Николай посмотрел на нас и пожал плечами - еще один?!
Сержант шагнул назад, в коридор, и махнул кому-то рукой. Мы дружно уставились на дверь. Мы ожидали увидеть кого угодно, только не человека, осторожно, но с достоинством вошедшего в кабинет. Он удивленно осмотрел наши отвисшие челюсти и вытаращенные глаза и счел нужным пояснить:
- Меня зовут Феликс Абрамович Гурвич. Я являюсь директором Лесного банка и добропорядочным гражданином и требую защитить мою жизнь, честь и достоинство.
Думаю, нет нужды описывать наши рожи. На ум приходят лишь пошлые сравнения, типа "к нам едет ревизор" или "а по утру они проснулись" и даже "картина Репина "Приплыли". Все равно не точно и неправда!..
Феликс Абрамович, на мой искушенный взгляд, ничуть не изменился с тех пор, как мы с ним виделись года три назад при весьма щекотливых обстоятельствах, для него, разумеется.
Тогда господин Гурвич проходил свидетелем по делу о крупных финансовых махинациях некоего благотворительного фонда "Новая Сибирь". Лесной банк, возглавляемый вышеупомянутым господином, являлся основным пайщиком и одновременно управителем означенного фонда, созданного для повышения жизненного и культурного уровня коренного населения Западной и Восточной Сибири. И все бы ничего, но по странному стечению обстоятельств деньги, собранные и отпущенные на открытие новых школ, библиотек, компьютерных центров и прочая, почему-то бесследно растворялись на необъятных таежных просторах, а через некоторое время таким же таинственным образом "толстели" банковские счета местных чиновников от администрации, долженствующих как раз следить, куда и как эти общественные деньги вкладываются.
Феликс Абрамович тогда добровольно вызвался сотрудничать со следственными органами, благо баллотировался в то время на теплое и ответственное место депутата губернского собрания народных представителей. Но спустя всего несколько месяцев дело отчего-то зашло в тупик, часть важных отчетных банковских документов пропала куда-то и, несмотря на титанические усилия господина Гурвича по их розыску, так и не нашлась. Через полгода дело было закрыто "за недостаточностью улик", а Феликс Абрамович спокойно вернулся к своим прямым служебным и общественным обязанностям.