— Мила, — растерянно произнес он. Из всех возможных встреч эта сейчас была самой нежеланной.
— Да, Мила! Не ожидал? До чего же ты докатился! С пьяными девицами... Впрочем, этого можно было ожидать. К этому шло. С кем поведешься...
В ее голосе слышались слезы.
— Подожди, Мила, ты не права! — попытался было протестовать ошеломленный Толик, но она не стала даже его слушать.
— А я-то, дура, пришла встречать его, — неожиданно всхлипнула она, но не заплакала, сдержалась и таким знакомым движением гордо вскинула голову. — Прощай!
Она отвернулась и твердыми шагами пошла сквозь мельтешащую снежную замять.
— Мила! — рванулся Толик за ней и отпустил Надежду. Та сейчас же стала клониться набок и оседать в снег, так что он еле успел подхватить ее.
— Из-за тебя все! — гневно толкнул он ее в бок, но она посмотрела на него такими непонимающе-невинными глазами, что он только махнул рукой.
— Вот уж поистине говорится, прости ей, господи, ибо не ведает она, что творит, — вздохнул он. — Ну, пошли дальше! Вот ведь навязалась на мою голову...
Весь дальнейший путь до общежития он переживал встречу с Милой. Иногда ему казалось, что она идет сзади, он оборачивался, но ее не было.
Встречные косились на подозрительную парочку и сторонились то ли презрительно, то ли боязливо — от греха подальше. Но Толик не обращал на них внимания. Самая неприятная встреча, которая могла произойти, уже произошла.
Дежурной на первом этаже общежития, к счастью, не было, объясняться не пришлось, и Толик, где подталкивая, где чуть ли не переставляя Надежду со ступеньки на ступеньку, поднялся с ней на второй этаж. И, хотя он вроде бы хорошо запомнил номер комнаты — шестнадцатый — на всякий случай решил проверить: мало ли что может быть! А вдруг или он, или Сергей ошиблись? Ввалишься с пьяной девицей в чужую комнату.
Он усадил Надежду на стул, стоящий в коридоре, подошел к комнате с номером 16 на двери и постучал. Дверь открылась неожиданно быстро, словно человек стоял у самой двери и только и ждал, когда постучат. К удивлению Толика, это был Борис Жирнов. Для того эта встреча была тоже неожиданной. Растерянность, удивление, ревность, злость — эти чувства одно за другим промелькнули у него на лице, словно кто стирал широкой рукой одно чувство, а из-под него проступало другое.
Сначала Толик тоже удивился, увидев Бориса, и решил, что ошибся, попав в мужскую комнату, но через голову Бориса, загораживающего ему дорогу, он успел рассмотреть аккуратно, по-женски застеленные кровати, узорную салфетку на столе, бумажные цветы в вазочке и, наконец, куклу на окне. И поэтому когда из-за широко распахнутых дверок платяного шкафа показалось лицо Веры, он уже был готов к этому: он уже догадался, с кем живет Надежда в одной комнате и к кому пришел Борис. Вера только что, видимо, сняла с волос бигуди и начала причесываться: одни кудряшки уже пышно вихрились над ее головой, а другие напоминали завитки некачественного каракуля: крупные, плоские, прижатые к голове и даже словно приплюснутые.
Увидев Толика, она тоже растерялась и вся вспыхнула.
— Толик, ты? Проходи...
Борис еще больше насупился и загородил дорогу, всем видом показывая, что Толик пройдет только через его труп. Объяснять ему все было бы долгим делом, и Толик просто сказал:
— Пойдем, Борис, помоги.
Борис сначала недоуменно взглянул на него, но потом, очевидно, решив, что это новая формула извечного мальчишеского «Пойдем, потолкуем», набычился и шагнул вслед за ним в коридор. Лишь увидев сидящую на стуле пьяную Надежду, все понял, и глупая улыбка расплылась по его лицу. Он засуетился, забегал вокруг Надежды. Они подняли ее и повели в комнату.
Вера встретила их откровенно враждебно. Она хмуро смотрела, как Толик с Борисом сняли с Надежды шубку и положили на спинку ближайшей кровати, мохеровую шапку и шарф — на стул. Надежда, покачиваясь, но без посторонней поддержки, стояла посреди комнаты.
— Что, Толик, — каким-то свистящим голосом произнесла вдруг Вера, — новую подружку себе завел?
Толик усмехнулся. Нет, видимо, тренеры и теоретики футбола свою знаменитую формулу: «Самая лучшая защита — это нападение», —позаимствовали у женщин. Вот и сейчас. Он застал ее с Борисом, а нападает она.
Его улыбка еще больше разозлила Веру.
— А может быть, ты тут с ней остаться хочешь? — распаляясь, почти кричала она. — Так мы сейчас с Борисом уйдем, создадим вам условия! Располагайтесь со всеми удобствами! Надежда — она добрая, она всех пригреет! Да и тебе не привыкать, одну у своего друга отбил, теперь другую!