Ли'Ес услышала шаги, а затем кто-то подтолкнул её вперёд. "Интересно, я сейчас невидимая? А если невидимая, смогу ли я теперь видеть своих противников?" Она медленно приподняла веки, позволяя себе увидеть небольшую часть происходящего. Здания проносились мимо неё, но ни одного Шона увидеть не удалось. Даже Нолана. Более того, Мишка не могла увидеть даже саму себя.
Почему они не сталкивались друг с другом?
Как только она об этом задумалась, в голове сформировался вероятный ответ: практика. Или, возможно, Шоны обладали специальными рецепторами, которые позволяли им знать, где находились мужчины их расы. Или они просто могли видеть сквозь покров невидимости.
Затем в голове мелькнула другая мысль. Вирус иных был живым, и жертвы могли мысленно общаться друг с другом. Возможно, вирус сообщал чужим, где находятся все невидимые заражённые тела.
Если бы Эстап узнал об этом, он бы захотел использовать способность мысленного общения для военных. Разберутся в этом учёные, но всю заслугу он, конечно же, припишет себе. Ублюдок. Когда это всё закончится, и, если она переживёт удаление чипа, Мишка воткнёт кинжал в его яремную вену и будет смотреть, как сенатор медленно истекает кровью без возможности сделать вдох, пока не умрёт.
"Сейчас он не имеет значения". Имел значение только Джексон. Всегда Джексон. Ненавидя то, что не может его видеть, Мишка снова переключилась на инфракрасное зрение, и тут же испытала немыслимое облегчение, заметив контуры двух чужих, несущих агентов. Люциус и Джексон безвольно лежали на руках иных, но их тела всё ещё вырабатывали тепло, так что мужчины были живы и здоровы.
"Записывать координаты", – приказала она чипу.
"Включено нанесение координат на карту".
Теперь оставалось только ждать...
***
Джексон медленно приходил в себя, ощущая слабость и вес холодных тяжёлых наручников, сковывавших руки и ноги. Чёрт, знакомая ситуация. Ну, по крайней мере, сейчас он не испытывал мучительной боли.
– Вот так, малыш. Открой глазки.
– Мишка?
– Я тут.
Её мягкий, мелодичный голос постепенно прогнал его дремоту. Джексон распахнул глаза, но ему пришлось некоторое время приспосабливаться к окружающей его темноте. Небольшой перекрытый решёткой дверной проём, осыпающиеся каменные стены, ворсистый коричневый ковёр. Где же... вот она!
Слава Богу. Мишка. Прекрасна, как всегда. Он был прикован к кровати, а она к стене. Она была живой. Грязной и с синяками, но живой. Они находились лицом друг к другу, оба сидели с поднятыми вверх руками и вытянутыми ногами. Губы Мишки расплылись в счастливой улыбке, а лицо озарило облегчение, когда они встретились взглядами.
– Наконец-то, – произнесла она. – Спящий красавец проснулся.
Джексон знал, что его облегчение так же очевидно, как и её.
– Ты хотела сказать чудовище.
– Моё чудовище.
Милая женщина.
– Как это произошло? – Джексон помнил, как следовал за невидимым Ноланом, стрелял из бластера, а затем его швырнули на землю как тряпичную куклу, и он не мог видеть кто – или что – на него напало. Потом появился Люциус, которого тоже атаковали. Затем Джексон не помнил ничего, кроме темноты.
– Они всё спланировали и поджидали тебя. Нолан практически завернул нас в подарочную упаковку, прежде чем привести к своим друзьям.
На челюсти Джексона от гнева задёргалась мышца – его предали. Его щёки покраснели от стыда – его перехитрили и одолели. На глазах у его женщины.
– Они причинили тебе боль? – в голосе слышалась ярость. Сузив глаза, Джексон осмотрел Мишку, выискивая повреждения.
Она была в той же одежде, что и раньше. Грязная чёрная рубашка и такие же штаны. На её левой щеке было несколько царапин, а на руке пара синяков, но в остальном Мишка выглядела как прежде. Её кожа имела здоровый блеск, карие глаза были яркими, а блондинистые пряди с клубничным оттенком спутанными.
От мысли о том, что с ней могло что-то случиться, стало тошно. "Я облажался. Не смог защитить её". Да, Мишка сама могла за себя постоять. Да, это наполняло его гордостью. Но ему хотелось быть мужчиной, которого она была достойна. А достойна она самого лучшего.
– Нет, – сказала она. – Они отнесли нас сюда, шли примерно десять минут от того переулка. Нолан настоял на том, чтобы мы были вместе. Думаю, он не хотел, чтобы мы беспокоились друг о друге. Люциус в соседней камере.
– Кто-нибудь ещё здесь есть?
Она покачала головой.
– Нас только трое.
– Иден кричала в наушник Люциуса, чтобы он отступил, иначе она присоединится к драке и сама прикончит его, – сказал Джексон, вспомнив это. – Она не появилась?
– Если и появилась, то после нашего ухода, потому что я её не видела. И, просто чтобы ты знал, в переулке было девять иных. Именно со столькими нам предстоит сразиться.
– Трое против девяти. Неплохие шансы. – Джексон потянул за цепи и матрас под ним прогнулся. – Это тебе ни о чём не напоминает?
– Только об одном из лучших дней в моей жизни, – ответила она, снова улыбнувшись. – Дне, когда я встретила тебя. И не парься, ладно? Я вытащу нас отсюда. С лёгкостью.
– Как?
– Смотри.
Её металлическое запястье уменьшилось в размере, и Джексон удивлённо распахнул глаза.
– В металле есть прорези, – объяснила она, – соединяясь они способны изменять ширину запястья. – Мишка высвободила руку, пошевелила пальцами и ухмыльнулась, когда цепь ударилась о стену. – Видишь. – Затем она повернулась к скованному запястью и скользнула серебристым пальчиком в отверстие на наручнике. Металл снова перестроился, и она повернула палец.
"Дзынь".
Мишка разобралась с лодыжками, звеня цепями. И вот так просто она уже была свободна.
"Моя девочка".
– Напомни никогда не связывать тебя в постели.
– Для тебя я притворюсь беспомощной и... – Внезапно она напряглась и наклонила голову в сторону с задумчивым выражением лица, словно прислушиваясь к разговору. – Нолан идёт.
Джексон прислушался, но не уловил никаких звуков.
Мишка просунула руки обратно в оковы, хотя оставила отверстия достаточно широкими, чтобы можно было освободиться в любой момент.
Несколько секунд спустя до Джексона, наконец, донеслось тихое постукивание шагов. Как она так рано это услышала?
Шаги становились громче, пока перед решёткой, заменявшей дверь, не появился Нолан.
Надо отдать ему должное, иной казался не самодовольным, а грустным.
– Итак, – произнёс Нолан. – Вы очнулись.
– Мне казалось, ты хотел уничтожить своих собратьев за их грехи, – мрачно сказал Джексон.
Иной обернул сильные пальцы вокруг почерневших металлических прутьев решётки. Кольцо всё ещё было на его руке.
– Я врал. По крайней мере, частично. – Он опустил взгляд. – Я сожалею, чертовски сожалею. Вы ведь понимаете, что мне просто хочется жить?
– Да, – ответила Мишка, – но обязательно было тащить нас с собой?
– Да, – сказал Нолан, вздохнув. – Обязательно. Я только удивлён, что вы доверяли мне, пусть и немного.
– Почему ты помог поймать нас? – рявкнул Джексон.
Снова вздох.
– Каждый раз, когда мы вынуждены переходить на новую планету, нам нужно восстанавливать силы. Единственный способ это сделать – заниматься сексом и передавать вирус. Восстанавливая силы, мы ищем способы уничтожить главную угрозу на планете, чтобы остальные смогли переместиться сюда.
Боже правый. Их ещё больше.
– На этой планете, – продолжил Нолан. – А.У.Ч. – главная угроза для нас.
– И ты что? Прикидывался, что хочешь помочь, чтобы узнать о нас?
Шон кивнул.
– Да. Но вы иногда игнорировали меня по нескольку дней, ни с кем не знакомили и постоянно исчезали, и вас нельзя было отследить. Ваши технологии более продвинутые, чем на других планетах, и мы не знали, что ещё делать.
– Почему бы вам просто не прикончить нас? – спросила Мишка.