Но царь, не внимая, свой кубок златойВ пучину швырнул с высоты:«И будешь здесь, рыцарь любимейший мой,Когда с ним воротишься ты;И дочь моя, ныне твоя предо мноюЗаступница, будет твоею женою».
В нем жизнью небесной душа зажжена;Отважность сверкнула в очах;Он видит: краснеет, бледнеет она;Он видит: в ней жалость и страх…Тогда, неописанной радостью полный,На жизнь и погибель он кинулся в волны…
Утихнула бездна… и снова шумит…И пеною снова полна…И с трепетом в бездну царевна глядит…И бьет за волною волна…Приходит, уходит волна быстротечно:А юноши нет и не будет уж вечно.
Перчатка
Повесть
Перед своим зверинцем,С баронами, с наследным принцем,Король Франциск сидел;С высокого балкона он гляделНа поприще, сраженья ожидая;За королем, обворожаяЦветущей прелестию взгляд,Придворных дам являлся пышный ряд.Король дал знак рукою —Со стуком растворилась дверь,И грозный зверьС огромной головою,Косматый левВыходит;Кругом глаза угрюмо водит;И вот, все оглядев,Наморщил лоб с осанкой горделивой,Пошевелил густою гривой,И потянулся, и зевнул,И лег. Король опять рукой махнул —Затвор железной двери грянул,И смелый тигр из-за решетки прянул;Но видит льва, робеет и ревет,Себя хвостом по ребрам бьет,И крадется, косяся взглядом,И лижет морду языком,И, обошедши льва кругом,Рычит и с ним ложится рядом.И в третий раз король махнул рукой —Два барса дружною четойВ один прыжок над тигром очутились;Но он удар им тяжкой лапой дал,А лев с рыканьем встал…Они смирились,Оскалив зубы, отошли,И зарычали, и легли.
И гости ждут, чтоб битва началася.Вдруг женская с балкона сорваласяПерчатка… все глядят за ней…Она упала меж зверей.Тогда на рыцаря Делоржа с лицемернойИ колкою улыбкою глядитЕго красавица и говорит:«Когда меня, мой рыцарь верный,Ты любишь так, как говоришь,Ты мне перчатку возвратишь».Делорж, не отвечав ни слова,К зверям идет,Перчатку смело он беретИ возвращается к собранью снова.
У рыцарей и дам при дерзости такойОт страха сердце помутилось;А витязь молодой,Как будто ничего с ним не случилось,Спокойно всходит на балкон;Рукоплесканьем встречен он;Его приветствуют красавицыны взгляды…Но, холодно приняв привет ее очей,В лицо перчатку ейОн бросил и сказал: «Не требую награды».
Граф Габсбургский
Торжественным Ахен весельем шумел;В старинных чертогах, на пиреРудольф, император избранный, сиделВ сиянье венца и в порфире.Там кушанья рейнский фальцграф разносил;Богемец напитки в бокалы цедил;И семь избирателей, чиномУстроенный древле свершая обряд,Блистали, как звезды пред солнцем блестят,Пред новым своим властелином.
Кругом возвышался богатый балкон,Ликующим полный народом;И клики, со всех прилетая сторон,Под древним сливалися сводом.Был кончен раздор; перестала война;Бесцарственны, грозны прошли времена;Судья над землею был снова;И воля губить у меча отнята;Не брошены слабый, вдова, сиротаМогущим во власть без покрова.
И кесарь, наполнив бокал золотой,С приветливым взором вещает:«Прекрасен мой пир; всё пирует со мной;Всё царский мой дух восхищает…Но где ж утешитель, пленитель сердец?Придет ли мне душу растрогать певецИгрой и благим поученьем?Я песней был другом, как рыцарь простой,Став кесарем, брошу ль обычай святойПиры услаждать песнопеньем?»
И вдруг из среды величавых гостейВыходит, одетый таларом,Певец в красоте поседелых кудрей,Младым преисполненный жаром.«В струнах золотых вдохновенье живет.Певец о любви благодатной поет,О всем, что святого есть в мире,Что душу волнует, что сердце манит…О чем же властитель воспеть повелитПевцу на торжественном пире?»
«Не мне управлять песнопевца душой(Певцу отвечает властитель);Он высшую силу признал над собой;Минута ему повелитель;По воздуху вихорь свободно шумит;Кто знает, откуда, куда он летит?Из бездны поток выбегает;Так песнь зарождает души глубина,И темное чувство, из дивного снаПри звуках воспрянув, пылает».
И смело ударил певец по струнам,И голос приятный раздался:«На статном коне по горам, по полямЗа серною рыцарь гонялся;Он с ловчим одним выезжает сам-другИз чащи лесной на сияющий луг,И едет он шагом кустами;Вдруг слышат они: колокольчик гремит;Идет из кустов пономарь и звонит;И следом священник с дарами.