— Ты же сказал, что не любишь вслепую.
Игривые нотки проявились против воли, выдавая меня с потрохами. Я ругнулась на себя, но поздно. В его ответной фразе снова слышалась усмешка.
— А ты сказала, что не любишь прикосновения.
Шорохи и звуки вокруг уже не мешали, а подталкивали. Ладонь проследовала вверх по позвоночнику, задумчиво скользнула по левой лопатке, ощутимо крепко сжала плечо. Я затаила дыхание, переживая давно забытые, и от того острые ощущения.
— …а ты ведь любишь.
Он был прав. Прикосновения я любила, но не любые. Его касания были приятны. Неспешные, с хорошим мужским нажимом, уверенные. Ни доли нерешительности. Вроде приличные, но я отчетливо ощущала, что это просто разведка, что еще немного, и приличия слетят как шелуха. Передо мной точно стоял не новичок. Может один из старших? Предвкушение затопило рот слюной, я судорожно сглотнула. А он тут же услышал, скользнул на голую кожу шеи, погладил подушечкой пальца беззащитное горло. Кажется, невинное прикосновение, но в сто раз интимнее, чем если враз схватить грудь.
Пульс прыгнул вверх. Ноги предательски ослабели.
— А ты не так уж против играть вслепую… — с трудом парировала я.
— Нет, — опять как-то знакомо отрезал он. — Против. Посмотри на меня.
Мягкий, но приказ, возражать которому даже не пришло в голову. Пальцы коснулись моего подбородка, приподнимая его вверх. Я послушно открыла глаза, пусть ничего и не видела. В общем доме царила темнота.
— Хочу ответ вслух. Выкуп или плен.
Затрепетав, я забыла, что надо думать. И сказала, не думая:
— Выкуп.
Это губы? Я? Просто первое слово, который повторил глупый язык? Сама растерялась от собственного выбора, но поздно. Парень наклонился так близко, что я ощутила на губах его дыхание, и чувствовала, что он тоже смотрит на меня. Прямо сквозь темноту как-то смотрит и видит.
«Ведающий?!» — шевельнулось страшное осознание.
— Тогда плати, — единственное, что он произнес.
— Время разбойников кончилось, пленницы свободны! — гаркнул Ирен и с закрытых окон сдернули покрывала.
Солнечный свет, ворвавшийся в дом, ослепил, заставляя зажмуриться. Парень тут же разжал руки, отступая. Облегчение смешалось с разочарованием, но сердце продолжило биться так же быстро.
Уши оглушила свежая порция криков. По большей части возмущенных.
— Вставлю сейчас тебе этот свет, знаешь куда? Закрывай окна!
— Еще рано! Еще давай!
— Мы только начали же, Ир!
Проморгавшись, я со смущенной улыбкой подняла глаза и одеревенела.
Парень не был незнакомым, его лицо — это… О, небо и ветер, это же… двенадцатый! О, нет… Нет-нет-нет!
— Здравствуй… те, — отступив, я от растерянности «завыкала», — бэр Рейтор.
— Здравствуйте, миса Касия… — с неменьшим удивлением произнес Рейтор. Его лица стало недоверчиво-вопросительным. Разглядывая меня, он сдвинул брови.
Не зная, рассмеяться или скорее прощаться, я застыла, неловко улыбаясь. Дотошный вестник из бюро! Лет на пять лет моложе! Мне вдруг стало стыдно за свои реакции, неуместную послушность, выбор… Захотелось провалиться сразу под пол, под гору… Лучше под две, чтобы не отрыли.
Отрезвляющий свет испепелил волшебство, и произнесенные слова растаяли под этими безжалостными лучами. Резко стало не о чем разговаривать. Рейтор на мгновение посмотрел в пол, облизнул губы и протянул мне руку в черной перчатке, обрезанной на кончиках пальцев.
— Останешься? Оставайся.
Видя, что ему тоже неловко, я принуждено рассмеялась, помотала головой. Конечно, молодой Ворон предлагает мне остаться из вежливости. Очень мило с его стороны. И что мы будем делать при свете? Говорить о работе?
— Рей, ты где там? — крикнул его друг из глубины зала.
— Касия, вот ты где! — меня догнал Татл. — Ну чего ты? А мой выкуп?
Ты-то куда…
Я почувствовала на себе взгляд Рейтора. Сама смотреть на него уже не могла.
— Н-н-ет! Я… спешу! — преувеличенно беззаботно воскликнула я. Почему-то рассмеялась, принявшись объяснять. — У меня в городе хозяйка… Строгая! Нельзя задерживаться никак, нельзя полом скрипеть, и такое бывает… Мари!
Слушая, Рейтор сощурился.
— Проводить?
Он шагнул ко мне.
— Я слетаю с тобой! — Тут же брякнул Татл.
Они сказали это одновременно и с вопросительным недовольством посмотрели друг на друга. Заалев, я чуть не обратилась там же. Мелкими шажками начала отступать к двери, на ходу размахивая руками. Ни о какой девичьей грации или плавности движении сейчас речи не шло.
— Нет, нет, развлекайся! — я говорила сразу с обоими. — Ну что вы, развлекайтесь, ребят! Вы же только вошли. А я тоже не одна… С подругой… Она тут рядом живет! К ней мы… Не надо беспокоиться. Мари!